– Вроде того. Скорее всего, их придумывают на его основе.
«Удивительное заставляет людей забыть подробности, – подумал Арло, – но они помнят свои ощущения».
Он сузил количество вариантов до двух. Оба, скорее всего, могли бы вернуть их домой, но у Арло не было права на ошибку. Время заканчивалось.
Пока он размышлял, Селеста рассматривала слегка покачивающийся на ветру зелёный листок на нижней ветке, единственный на всём дереве. Он был таким ярким, что в сумерках казался изумрудным.
Арло принял решение и повернулся к Селесте ровно в ту секунду, когда она потянулась к листку. Арло почувствовал опасность, но не успел её предупредить.
Стоило Селесте коснуться листа, и вся зелень втянулась в неё, оставив лишь серую паутину жилок, которая тут же осыпалась прахом.
Селеста упала.
Арло бросился к ней. В мозгу включился режим оказания первой помощи. Он проверил её дыхание и пульс. И то и другое было в норме. Но Селеста не приходила в себя.
– Ну же! Очнись! – Он потряс её. – Ты должна очнуться! Пожалуйста! Мама!
Борясь со слезами, он приподнял её. Он мог её нести, но недолго. Ему было тяжело и неудобно. На практических занятиях рейнджеры, играющие роль пострадавших, всегда немного помогали, но Селеста была обмякшей и неподвижной и висела мёртвым грузом.
Арло подавил подступающие рыдания. Он чувствовал себя беспомощным. Одиноким. И виноватым.
«Она не должна была быть здесь, – подумал он. – Это всё моя вина».
Внезапно Селеста села.
– Что случилось? – спросила она.
– Ты в порядке?!
Она посмотрела на него, и Арло увидел, что её глаза стали изумрудно-зелёными. Они светились. Затем сияние угасло, и радужка вновь стала коричневой.
– Почему ты плачешь? – спросила она.
Арло вспомнились слова Лиса в медпункте: «Это определённо какой-то лесной дух, и, насколько я могу судить, весьма старый».
Арло поднял глаза на нависающее над ними дерево. На нём был всего один листочек.