Они выживали за счет краж, грабежей, набегов – ну и почему русины должны это терпеть? А стоило их призвать к порядку, начинается возмущение. Но это крики пойманного вора. Так Валежный к ним и относился. И разговаривал без особого почтения.

А как еще надо обращаться с теми, кто вырастил разбойников, грабителей и рабовладельцев?

- Что вам угодно?

- Валежный-бек, - медленно, подбирая слова, заговорил один из фереев, - мы пришли умолять тебя о милости.

- Слушаю.

- Ты идешь по нашей земле, сея разрушения и беды. Мы просим тебя остановиться и уйти из гор.

- И?

- Мы обещаем, - второй старик скрипнул зубами, видимо, ему это давалось нелегко. Такое унижение… - Мы клянемся, что фереи не будет ходить на равнины следующие… три зимы.

Валежный рассмеялся им в лицо.

- А я клянусь пройти по всем горам. У меня хватит и людей и патронов. И когда я уйду – в этих горах не останется фереев. И имена ваши будут забыты.

- Останутся наши дети.

- Те, кто выживет. И будут пугать моим именем своих детей. Сегодня Халахан-Варт загорится с четырех концов. Завтра я пойду дальше.

Старики переглянулись.

Очень эти слова убедительно звучали, когда на камнях еще пятна крови не высохли. А за околицей складывали тела убитых фереев.

И копали большую братскую могилу – для своих.

Что будет с фереями?

Вот уж это русинов не волновало ни на секунду. Что бы ни было – поделом!

- Мы умоляем на коленях…

Валежный покачал головой.

- Даже если вы умрете у моих сапог – я не остановлюсь. Мне не нужны шакалы, которые за подачку из Чилиана ударят меня в спину!