Зинаида сморщила нос.

- Жама Эльза, мне все равно, кто и что скажет. Я не оставлю человека на верную смерть!

Кухарка устыдилась.

- Но как же…

- Днем я буду в лечебнице. И готова доплачивать за присмотр. Вам, безусловно, придется сварить что-то, подходящее для больного.

- Так морс, опять же, бульон куриный…

- Жама Гертруда, надеюсь, вы сможете ухаживать за Станиславом Венедиктовичем? Разумеется, не бесплатно? Жом Пауль, вы поможете, если его надо будет перевернуть?

- Конечно, тора.

- Отлично, жом Пауль, жамы… так и решим.

- Тора, а ночью как же?

- Жама Эльза, ночью я как-нибудь справлюсь, - язвительно отозвалась Ида. – Или вы полагаете, что в таком состоянии мужчина может представлять для меня опасность?

- Тора!

- Нет? Тогда я – для него?

Жама Эльза покраснела.

- А все одно, так не делают…

Ида возвела очи горе.

- Жама Эльза. Если бы я соблюдала приличия, мои косточки бы уже вороны по Русине растащили.

Сказано было четко. Жама устыдилась и заткнулась.

То-то же!

Взяли моду – хозяев критиковать! Никакой демократии! И никаких освобождений! Иде уже Русины по уши хватило!