— Итак, что вы от меня хотите? — решила перейти к делу Мина.

— Может, сперва поделитесь тем, как пытались оживить Габи?

— Ну, как глава целителей Фоли, вы должны были догадаться, — пожала плечами Джельсамина.

— Мнимая смерть?

— В точку.

— Как надолго?

— Максимум — полтора суток. — Мине удалось наконец взять себя в руки, и она отвечала короткими рублеными фразами, чтобы не сорваться вновь.

Хулиан понимающе кивнул и продолжил допрос.

— И где же вы были?

— Это не важно. Какое это имеет значение?

— Для меня имеет. Мне важно знать, кому вы доверили свое бездыханное тело.

— Извините, но меня просили сохранить эту информацию в секрете, — Мина одарила собеседника приторной улыбочкой.

— Даже так, — недовольно скривился Хулиан. — И все же, мне хотелось бы знать, почему это был не я.

Смесь иронии и недоумения отразилась на лице Мины в четко выверенной пропорции.

— Наши отношения вряд ли способствуют возникновению подобной степени доверия. Количество раз, которое вы копошились в моих мозгах, некоторым образом сдерживает мое желание доверить вам свою жизнь.

— Джельсамина, все, что я когда-либо предпринимал по отношению к вам, было сделано мною с единственной целью — защитить вас.

— Серьезно? Вы сами-то в это верите?

— Почему беседуя с вами, я все время вынужден защищаться? — в очередной раз взорвался от возмущения Хулиан.

— Возможно потому, что вы меня всячески провоцируете нападать на вас.

— Я? — потрясенно спросил Корин Фоли, окончательно потеряв нить рассуждений дочери Габриэллы. Он вынужден был признать, что этот раунд проиграл. Чтобы он не сказал, у Джельсамины на все находился ответ, и в основной своей массе агрессивный ответ, и не всегда обоснованный хоть какой-то логикой. После непродолжительной паузы, он с поражением вздохнул и, покачав головой, произнес: