— А вот у оперативников ее не было, — вставляет Гурин. Шахинов косится на него, сам он никогда никого не перебивает.

— Значит, источник информации находится где-то внутри жилого массива, но не в обычном доме. — Карандаш стремительно прочерчивает радиальные линии от крестиков к центру пятиугольника.

В скрещении радиусов большое общежитие химкомбината. Рат возражает:

— Общежитие я проверял, посторонних там не было.

— Я имею в виду информатора. Ночевать вор мог и в другом месте.

— Да, да, — решительно вмешивается Гурин, — соучастник проживает там, несомненно. Следовало с самого начала обратить на общежитие самое серьезное внимание. В февральской директиве об усилении профилактической работы как раз упоминаются общежития.

Шахинов терпеливо слушает, потом говорит:

— Соучастник в общежитии, скорее всего, не проживает, он там работает: уборщицы, кочегары, слесари. Некоторые из них наверняка работают по совместительству. Тщательно, быстро надо изучить обслуживающий персонал. Кстати, очень может быть, что гастролер скрывается в доме своего информатора, значит, надо поработать и в этом направлении.

Мы поднимаемся.

— Еще одно: очередная кража, если она произойдет… В общем, возьмите под оперативное наблюдение вот эти дома. — Он подчеркивает три квадратика на самой длинной стороне пятиугольника. — А теперь у меня прием граждан.

Гурин сразу засуетился, подхватив свой портфель и фуражку, идет за нами.

В кабинетике Рата Гурин уселся основательно и тут же взялся за копию нашей справки. В добросовестности ему не откажешь, не любит сидеть сложа руки.

— Не будем мешать, пойдем к тебе, — предложил Рат. Стул Эдика заскрипел под его тяжестью.

— Докапал меня Шахинов своими иллюстрированными умозаключениями.

— Он предложил много дельного.

— Ничего нового, просто кое-что мы действительно не успели.

— Темир-бек, вам он тоже преподавал, однажды взял со стола чернильницу и спросил: “Что вы можете сказать об этом предмете?” Стеклянный, хрупкий, с откидной крышкой, янтарного цвета, квадратный снаружи, круглый внутри, на стекле узоры — чего только мы не выкрикивали, а он все требовал: “Еще, еще…”, пока не выдохлись окончательно. А потом одна из девчонок выпалила: “Это чернильница!” — “И в ней отсутствуют чернила”, — добавил он. А ты говоришь: ничего нового.

— И тебя на рассуждения потянуло? — усмехается Рат. — А мне выслушивать всех на пустой желудок!

Шуткой он пытается скрыть раздражение. Что ни говори, а Шахинов ткнул нас в общежитие, как котят в блюдце.

— Эдик тоже хорош, — продолжал Рат, — нашел время учиться; у него-то наверняка зацепка среди персонала имеется. И этот еще сидит, строчит на нашу голову. Что бы Линько приехать, тот бы действительно помог.