Леонид заметил профессора издалека. Крупный старик бодро шагал от станции метро напрямик к ларькам. Бритая голова независимо поблескивала в толпе.

«Лучший способ сохранить до глубокой старости густую шевелюру, — поучал он студентов, — брить голову. Ни перхоти, ни ломких волос». Профессору приходилось верить на слово. Он так и проблистал всю жизнь похожей на гандбольный мяч бритой головой.

Несмотря на то, что ларьков было несколько и стояли они плотным сомкнутым строем, Леонид почувствовав, что профессор Вязников идет к нему. Предстать перед знаменитым стилистом в образе торговца сомнительными спиртными радостями Павлову показалось нестерпимо стыдно. Не раздумывая, он стремительно присел за прилавок. И тут же услышал такой знакомый профессорский басок:

— Ведите себя прилично, Павлов!

Леонид почувствовал себя мальчишкой, которого застукали на лекции за игрой в «балду». И это ощущение помогло ему справиться со смущением.

Здрасте, Борис Аркадьевич! Какой сюрприз! — зачастил он, стараясь не глядеть профессору в глаза — А меня приятель попросил ларек постеречь. Встречает бабушку на Курском вокзале.

— Да, да! Бабушку…

Профессор покашлял в кулак. Посмотрел на Леонида скептически:

— Я к вам по делу.

— А как вы?.. — начал бывший студиозус, но Вязников остановил его взмахом широкой загорелой ладони. В студенческие годы за этим взмахом следовала фраза: «Напишите объяснение декану».

Я следил за вашими газетными опытами. Неплохо, неплохо. У вас дар полемиста. Хороший русский язык. Но, помилуйте, Павлов, что за лексикон вы использовали в последних статьях?! Зачем же опускаться до всех этих «тусовок», «сейшен», «упакованных» и «прикинутых»? А в очерке о тюрьме вы позволили себе ненормативную лексику.

— Это не я! — попытался оправдаться Леонид. — Завотделом, стерва, вставила!

— Хорошо, хорошо! — согласился Вязников. — Наверное, вы этим же словом назвали заведующую и в глаза. За что подверглись увольнению. Суть в другом. У меня к вам деловое предложение. Мой знакомый — крупный банкир и издатель, — слово «издатель» профессор произнес с нажимом, как всегда делал на лекциях, когда хотел, чтобы какая-то мысль или слово покрепче втемяшились в студенческие лохматые головы, — пишет мемуары. Ему нужен литературный секретарь.

— Сиречь, литзаписчик?

— Литературный секретарь, — строго повторил профессор.

— Батя, ты долго будешь у ларька отсвечивать? — поинтересовался у него одетый в джинсу парень. На большом животе представителя мелкого бизнеса красовался толстенный черный кошелек. А на кошельке — маленький латунный замочек. Демонстрируя свою начитанность, парень добавил: