Вот они, первые поселенцы девственной земли, сотворенной господином Синтезом! Их было около пятидесяти особей, они разнились формами и внешним видом, но вели себя вполне непринужденно, весело, дружелюбно, как бы говоря: и море и земля достаточно велики, чтобы всем жить в мире.

Химик залюбовался представшей перед его глазами сценой, воображение унесло его в прадавние эпохи, когда амфибии были безусловными царями нашего мира. Но тут в тени, которую отбрасывало в море освещенное солнцем коралловое кольцо, появились отвратительные плоские, словно приплюснутые, морды ящеров, увеличенные линзами бинокля до немыслимых размеров. Короткие лапы, приземистые тела не мешали этим тварям двигаться с большой прытью… Длинные хвосты были продолжением бугорчатого позвоночного гребня и, казалось, служили рулями управления.

— Господи Боже! Если не ошибаюсь… крокодилы!

Это действительно были молодые крокодилы, чьи размеры соответствовали размерам других обитателей лагуны, а именно — они достигали сантиметров тридцати в длину, что ни в коей мере не уменьшало их свирепости…

Крокодилы заметили себе подобных и, подстрекаемые врожденным инстинктом, кинулись на них с такой злобой, как если бы единственным их предназначением было уничтожать. Черепахи, тритоны, саламандры, куда менее проворные и хуже приспособленные к передвижению по суше, пытались спастись бегством. Но бесполезно! Хищники, разинув пасти, наугад хватали свои жертвы, разрывали их на части и жадно пожирали.

Напрасно черепахи втягивали голову и лапы под панцирь. Пустая предосторожность… Лишь впоследствии окостеневший панцирь станет неприступной крепостью, а пока он являл собой просто хрящевидную пластину и обеспечивал животному лишь воображаемую защиту. Черепахи так и хрустели на зубах у крокодилов, которые хватали их по две и по три за раз, заглатывали, чуть ли не давясь. Нападающих был добрый десяток, и им хватило пяти минут, чтобы расправиться со всеми жертвами.

— Вот вам исчерпывающий пример естественного отбора! — вскричал потрясенный химик. — Настоящая сцена разрушения, какие часто должны были происходить на нашей планете в незапамятные времена… Крокодилы оказались единственными хозяевами положения! Надо признать, их строение более совершенно, так что эволюция ничего не потеряет. Тем не менее я был бы рад, если бы господин Синтез повидал этих бедных животных.

— Нет ничего проще, — раздался веселый голос за спиной Алексиса Фармака.

— А?! Что вы говорите? — опешил химик.

— Черт возьми, я услыхал ваш монолог и пожелание, которым он заканчивался, — продолжал зоолог, чьих шагов не расслышал ученый, поглощенный маленькой драмой, происшедшей на его глазах.