Справа сидел долговязый парень немногим старше меня. Тощий, как будто не первую неделю живет впроголодь. Пол второго, чудовищно ожиревшего существа, я сразу определить не смог и решил пока считать его мужчиной. Его лицо было скрыто немытыми белобрысыми патлами и какой-то штуковиной вроде противогаза, закрывающей нос и рот. Толстый черный шланг от нее тянулся к отверстию в полу фургона. Сначала я не понял, для чего нужна эта маска, но тут жирный чувак качнулся вперед, натянув удерживающие его ремни, и его стошнило в маску. Я услышал, как включился вакуумный отсос. Интересно, куда ведет черный шланг… Содержимое желудка в таких случаях сливается в какой-то резервуар или прямо на асфальт? Скорее в резервуар. С IOI станется проанализировать рвотные массы и внести результаты в личное досье сотрудника.

— Не тошнит? — поинтересовался один из копов, вытаскивая у меня изо рта кляп. — Если тошнит, дадим маску.

— Спасибо, я отлично себя чувствую, — ответил я не особо убедительно.

— Ну смотри… Если придется после тебя тут мыть, ты об этом пожалеешь.

Меня втолкнули внутрь, посадили напротив тощего и привязали ремнями. Два копа остались вместе с нами в кузове, убрав плазменные горелки в ящик. Другие двое захлопнули дверь и полезли в кабину.

Вытянув шею, я смотрел сквозь тонированные стекла в задних дверях на удаляющееся от меня здание, в котором я прожил последний год. Даже нашел свое окно на сорок втором этаже — оно единственное было замазано черной краской. Инвентаризаторы наверняка уже там, разбирают мои пожитки, сортируют, снабжают номерами, надписывают и раскладывают по коробкам, готовя для аукциона. Когда в квартире ничего не останется, туда запустят роботов-чистилыциков, чтобы убрали и продезинфицировали помещение. Служба ремонта заделает дыру в стене и поставит новую дверь. Корпорации IOI будет выставлен счет, сумма которого прибавится к сумме моего долга.

Во второй половине дня какому-нибудь пасхантеру, которому повезло оказаться следующим в листе ожидания, сообщат, что квартира освободилась. К вечеру в нее уже наверняка въедет новый жилец. Короче, солнце не успеет сесть, как не останется никаких следов того, что я там когда-то жил.

Фургон свернул на Хай-стрит. Под колесами захрустели кристаллики соли, покрывающей обледенелый асфальт. Коп нацепил мне на глаза визор. Теперь я вроде как сидел на белом песке и любовался закатом под тихий шелест морских волн. Видимо, в эту симуляцию погружали всех арестованных, чтобы не буянили по дороге.

Скованными руками я сдвинул визор на лоб. Копы не обратили на это никакого внимания. Я снова вытянул шею и стал смотреть в окно. Я давно не был во внешнем мире и хотел посмотреть, сильно ли он изменился.