В это мгновение тяжелая парадная дверь хлопнула, выпуская на мороз полуодетую Наташу. Увидев, что я сажусь в машину, она побежала, крича:

— Саша! Ты обманул меня… Саша! Что с Михаилом? Саша…

— Закрой дверцу, — приказал Хлебников, трогая машину.

В заднее стекло я заметил, что ее подобрала вторая «скорая» — знали, видно, кто она.

И вновь мы, разрывая ночную тишину города воем сирены, проскакивали перекрестки на любой свет и неслись по пустынным улицам на предельной скорости. Но теперь я уже не понимал, куда и зачем мы несемся сломя голову. А Хлебников, видимо, понимал. «Наше время, — любил повторять профессор Скорик, — отличается большим динамизмом потому, что слишком много людей почувствовали в себе способность увидеть цель». Хлебников эту цель видит даже более чем ясно. А Михаил… Тоже. К сожалению, и он слишком уж ясно видел свою цель. Феномен Бэрнета — Феннера…

— Как ты думаешь, симбиоз в гермокамере уже нарушился?

Я пожал плечами: до симбиоза ли?

— Что-то не предусмотрели, — продолжал Хлебников. — Я ведь говорил: дублеров нужно держать в полном составе, весь экипаж, в боксе. Весь эксперимент. Только в этом случае мы будем застрахованы от всяких неожиданностей. Ты в этом просчете тоже, между прочим, виноват. Хотя бы одного дублера мог держать в боксе.

И пошло-поехало.

Когда Хлебников начинает поучать, я чувствую, что мерзну. Странное состояние. Впрочем, то же самое я испытывал, когда меня поучал Сварог. Вся разница, что Сварог, поучая, учил, а Хлебников… Очередная стружка.

Холодно. Хоть бы печку включил. Но просить… Нет, ни о чем я больше не буду просить Хлебникова. Он все использует, даже эту мелочную просьбу включить в машине отопление, — использует. Все, что можно…

Я достал перчатки. Что-то выпало. Вечно, вытаскивая из карманов перчатки, я что-то теряю. И сейчас… Кошелек? А где же ключ? Я пошарил по сиденью, расстегнул пальто и проверил по карманам костюма… Нет. У Таи? Тоже нет, я ей отдал другой комплект — у нее теперь свои ключи от квартиры…

— Что ты вертишься? — раздраженно покосился на меня Хлебников. — Вылетишь из машины.

— Да вот, ключ…

И похолодел: Михаил!.. Наши пальто висели рядом, я сам ему говорил: если надо отдохнуть — не церемонься, ключ от квартиры у меня всегда в кармане пальто.

— Ко мне. Он там.

Хлебников бросил на меня удивленный взгляд.

— Ты уверен?

— Он ключи взял у меня. Из пальто.

Истошный скрежет тормозов, резкий бросок влево, машину занесло так, что она едва не врезалась в уличный фонарь. «Скорые» проскочили, не успев затормозить. Но Хлебников уже справился с машиной, свернул в боковой проезд. Еще квартал… В моем окне горел свет.