Маленькая брюнетка только и успела произнести «ой!», когда, зарычав, дог бросился на нее. Юная кагэми бросилась прочь. Но что могут человеческие ноги утопающие в снегу, против быстрых и проворных лап невиданного животного? Ничего. Не пробежав и двух метров, девочка повалилась в снег. За спиной на опасном расстоянии раздался победный рев, резко перешедший в громкий скулеж. Малышка перевернулась на спину и тяжело дыша взирала на наставника, который оседлал ледяного пса.

Мужчина сорвал с груди ленты тэмат и используя их как лассо, накинул на пасть дога, закрывая ее. Сил щенка не хватало на то, чтобы разорвать неожиданные путы. Скуля и изворачиваясь, он пытался сбросить назойливого наездника. Но мужчина крепко удерживал ленты и все сильнее натягивал их на себя.

— Заставь его упасть! — крикнул Ансацу.

«Заставить упасть? Легче сказать, чем сделать.»

Но не медля ни минуты, маленькая брюнетка бросилась под ноги пса. Столкновение с цельным кусом льда оказалось болезненным и из груди юной кагэми вырвался стон. Но все же удар возымел эффект. Дог покачнулся и рухнул в снег. Ансацу тут же спрыгнул вниз и связал передние лапы зверя оставшимися лентами.

— Надо уходить, — шиварец поднял тайро и быстро повел прочь от скулящего ледяного щенка.

— Мы его так и оставим тут? — обернулась т'эрка.

— А у тебя есть желание встретиться с его родителями? — Ансацу тяжело дышал. Оголенный торс медленно, но верно стал покрываться инеем.

— Родителями?

Ответом девочке послужил протяжный вой вдалеке.

* * *

С каждым метром температура все повышалась, а количество снега уменьшалось. Иней перестал покрывать тела двух кагэми, а дыхание стало ровным и глубоким.

Спустя три часа после столкновения с ледяным псом, путники наконец-то приблизились к городу. Увиденное поразило девочку.

Как только снег перестал покрывать все ближайшие территории, шиварец и т'эрка ступили на мертвую землю. Буквально.

Каждый ее метр, каждый участок, был высушен и покрыт слоем пепла. Потресканная и серая она угнетала одним своим видом. Из особо широких щелей когда-то росли деревья. Теперь же путникам открывался вид на одиноко стоящие, почерневшие от времени, стволы. Даже ветер не желал задерживаться в их ветках-лапах, а проносился прочь, перенося за собой черные песчинки. Весь этот мрачный пейзаж был лишь обрамлением города, возвышавшегося в центре.

Крепостные стены уходили в небо на многие десятки метров, и скрывались по обе стороны горизонта. Огромные, выложенные из такого же серого камня, как и все вокруг, они давили своим существованием. Казалось, что камень тянет жизненные силы у всего, что окружало стены. Ни единый звук не проникал из-за каменного возвышения.