– Точно?

– Лёня, весь наш персонал из России, Украины, Белоруссии, Казахстана. Как ты думаешь, в этих странах развита любовь к правительству и крупному бизнесу?

– Таких извращений не замечал.

– О том и речь. За твой успех.

Мы пьём коньяк, Неудачник тоже присоединяется к нам. Его лицо невозмутимо, словно он пригубил чая.

– А Кепочка? – вспоминаю я. – Уж он-то меня запомнил!

– Не та порода. Ярко выраженный асоциал… стучать на тебя он не станет.

– Мне он показался способным на многое.

Вика барабанит пальцами по столу.

– Лёня… Кепочка всегда берет красный альбом. Это особая группа, в которой разрешено все. Не просто цепи, плети и мелкие радости садистов, а любые зверства. Убийства, расчленение тела… можно не продолжать?

– Сделай милость.

– Так вот, Кепочка этим не занимается. Он приходит к нам общаться… разговаривать.

– И этим достал всех сотрудниц?

– Лёня, когда солидный дяденька заказывает красный альбом, приводит девушку в подземелье, и с криком «Я – вампир!» кусает её в горло, это противно, гнусно, но понятно. Это просто болезнь. Когда ничем не примечательный юноша садится перед девчонкой и начинает говорить с ней по душам… когда он тратит деньги на то, чтобы за час-другой доказать ей, что она сволочь и грязная тварь, недостойная жить на Земле… Это страшнее, поверь.

– Почему? – неожиданно вступает в разговор Неудачник.

– Потому, что это проклятье. Право судить и право властвовать. Право на истину. Легко разобраться с дураком или зверем. Гораздо труднее с тем, кто считает себя сверхчеловеком. Умным, чистым и непорочным. Генералы, борющиеся за мир, правители, громящие коррупцию, извращенцы, осуждающие порнографию – господи, мало ли их мы видели? Может, проклятие такое висит над людьми? Когда обещают порядок, жди хаоса, когда защищают жизнь, приходит смерть, когда защищают мораль – люди превращаются в зверей. Стоит только сказать – я выше, я чище, я лучше, и приходит расплата. Только те, кто не обещают чудес и не становятся на пьедестал, приносят в мир добро.

Я чувствую, что они сцепились всерьёз. Торопливо встреваю:

– Стоп! Вика, давай без диспутов о добре и зле! Так можно объявить праведниками убийц и воров!

– Ты и сам вор, – замечает Вика.

– Я помогаю распространять информацию.