Туман над воротником чёрного плаща колышется.

– Проверь свой счёт, девочка. И потом решай, вправе ли обижаться.

Снова шевеление – несуществующее лицо повернулось в мою сторону.

– Склад, где мы беседовали в первый раз, расположен на Ньюкем-стрит, сорок два. Иди, и возьми то, что тебе было обещано.

Лихо.

Кнут и пряник.

Сладкий-сладкий пряник.

Человек Без Лица делает шаг вперёд. Протягивает Неудачнику руку.

– Пойдём. Нам надо многое обсудить. Я знаю, кто ты.

Неудачник не двигается.

– Мы можем договориться. Мы должны договориться. Не знаю, какие условия ты ставишь, но всё можно решить… – вкрадчиво, завораживающе шепчет Человек Без Лица. Он уже не смотрит на нас, мы куплены и сняты с игрового поля.

По его мнению, конечно.

– Ты слишком долго не жил в России, Дима, – говорю я, и Человек Без Лица замирает. – Повесь свою медаль над унитазом.

– Хочешь сказать, что не продаёшься, Леонид?

Мы квиты. Имя моё он тоже знает. Может быть, и адрес ему известен.

– Да.

– Не совершай самоубийства. Я предпочитаю хорошо платить за хорошую работу… и этому, кстати, научился не в России.

– Я не работал на тебя. И ты тоже рискуешь.

– Чем, интересно?

– А если я заложу тебя Урману? Лично Фридриху Урману? Он тоже жаждет приобщиться к тайне.