– Да, и Золушку не тошнило наутро после бала… – согласился Мартин.

– Тебе нельзя доверять ребёнка! – гневно сказала Ирина, выводя девочку из санузла. – Пошляк… и алкоголик.

– Тебе коньяка оставить? – невинно спросил Мартин.

– Оставь! – скрываясь в спальне, отозвалась Ирина. – И нарежь лимон.

Мартин посмотрел на рюкзак – не похоже, что в нём копались. Откуда Ирина знала, что у него есть лимон?

Когда через десять минут Ирина вышла, тихонько притворив за собой дверь, всё уже было готово – коньяк налит в наиболее подходящие рюмочки, лимон нарезан, посыпан сахаром и кофе. На всякий случай Мартин достал и шоколадку – пошлость, конечно, закусывать коньяк шоколадом, но к женщинам надо быть снисходительным.

– Уснула, – тихо сказала Ира. – Ты её совсем замотал, думать же надо!

– Я не орнитолог, – буркнул Мартин. – И детей у меня нет.

– И слава Богу, из тебя папаша, как…

– Как из тебя мамаша. – Мартин посмотрел на Ирину. – Ну, не сердись. Я сам едва разум не потерял, когда мне вручили говорящего цыплёнка… Мы не о том говорим, Ира.

Девушка кивнула, села рядом. Заглянула Мартину в глаза. И спросила:

– Как я умерла?

– Тебя раздавил противоперегрузочный кокон. По команде амёбы Петеньки, которого ты сама попросила, – жёстко сказал Мартин.

Ирочка на миг закрыла глаза:

– Это я помню… Как я выглядела после, Мартин?

Мартин пожал плечами:

– Откуда мне знать? Я потерял сознание и очнулся уже на планете ключников. А они, знаешь, неразговорчивы.

– Слава Богу… – выдохнула Ира. На её лице и впрямь появилось облегчение.