Гендерный состав все более изменялся в пользу женщин. Регулярное население, пережившее Разрыв – первоначальный экипаж «Эндьюранса» состоял из него примерно на четверть, – состояло в основном из мужчин, поскольку рекрутировалось главным образом из представителей традиционно мужских профессий – военных, корпуса астронавтов, ученых и инженеров. Оставшиеся три четверти были каппи. Изначально среди каппи было примерно семьдесят пять процентов женщин и двадцать пять – мужчин. Среди тех, кто предпочел остаться с «Эндьюрансом» при Разрыве, процент женщин был еще выше.

Мужчины-регуляры в среднем были старше – иногда вдвое или даже втрое, чем типичный каппи. По сравнению с каппи, которых по большей части запустили в последний момент, они пробыли в космосе гораздо дольше со всеми вытекающими последствиями для здоровья. При их отборе тоже смотрели в первую очередь на мозги, а не на физическую форму. По крайней мере поначалу, пока каппи еще не освоились, на долю регуляров выпадали самые опасные задания, например выходы в открытый космос. В конце концов, мужчины просто не слишком годились для космоса. Они были биологически более уязвимы для радиации. Им требовалось больше пищи и воздуха. И, в воспитании тут дело или в генетической программе, они попросту не были психологически готовы к идее провести остаток жизни в скученных закрытых помещениях. Многие чувствовали острую потребность выйти наружу, подальше от остальных, и проявлялась она в тенденции чаще предлагать себя для заданий в открытом космосе. А работающие в открытом космосе с большей вероятностью гибли от проникающей радиации, попаданий болидов, отказов оборудования, несчастных случаев или поражения фрагментами реакторного стержня.

Кроме этого, имело место представление – достаточно распространенное, хотя и редко произносимое вслух – о мужчинах как о не самом критическом ресурсе. В отличие от женщин – если называть вещи своими именами, от здоровых и фертильных маток. Исходя из этого представления, или просто выбирая более общественно полезный способ самоубийства, мужчины вызывались нести более рискованные дежурства, инстинктивно загоняя женщин в относительно безопасные внутренние помещения корабля. Если женщины пытались возражать – такое тоже случалось, – возражения пресекались простым, но трудноопровержимым аргументом – вашу жизнь и здоровье нужно сберечь любой ценой.

Связь с Роем была крайне нерегулярной, вспышки активности обычно происходили, когда Рою что-либо требовалось. Группы разделились при обстоятельствах, которое можно было бы назвать военными действиями, не случись Разрыв в момент катастрофы более смертоносной, чем все, что стороны могли бы причинить друг другу с помощью оружия. Однако и взаимного доверия в обозримом будущем ожидать тоже не приходилось. Свободное общение в интернет-стиле между двумя сторонами было на каждой из них запрещено, поскольку могло быть использовано во вредоносных целях, если не хуже. Канал связи между Роем и «Эндьюрансом» больше напоминал горячую линию между столицами двух сторон «холодной войны». Иногда он молчал месяцами. Не столько даже потому, что стороны друг друга игнорировали – просто каждая была слишком занята собственным выживанием. Айви и Джей-Би-Эф напоминали капитанов двух терпящих бедствие кораблей, разделенных многими милями бушующего моря, и у каждой хватало своих забот. Когда канал все же использовался, он служил для переговоров об обмене между двумя группами. Ни одна не была настроена делиться информацией о своем благосостоянии. Многое, впрочем, можно было умозаключить на основе того, что вдруг срочно требовалось Рою: преимущественно топливо, но также лекарства от лучевой болезни, устойчивые к заболеваниям сорта водорослей, удобрения, запчасти к поглотителям CO₂ и двигателям Стирлинга, вырабатывающим в каплях электричество. В обмен в основном предлагалась пища – единственное, что они были способны производить, а «Эндьюрансу» не хватало.