— Это ваше твёрдое убеждение, Пенкроф? — спросил инженер.

— Да, так я думаю.

— И вы считаете нужным начать истреблять их даже прежде, чем они сами откроют враждебные действия?

— А разве то, с чего они начали на острове, недостаточно? — недоумевающе спросил Пенкроф.

— Но ведь могло случиться, что они раскаялись, — возразил инженер.

— Они?.. Раскаялись?.. — моряк пожал плечами.

— Пенкроф, вспомни Айртона! — сказал Герберт, пожимая руку моряка. — Ведь он снова стал честным человеком!

Пенкроф посмотрел поочерёдно на всех своих товарищей. Ему и в голову не приходило, что его предложение будет так встречено. Честная, но примитивная натура моряка не могла примириться с тем, что можно так церемониться с пиратами, сообщниками Боба Гарвея, каторжниками и убийцами. Для Пенкрофа они были хуже диких зверей, и он, не задумываясь, истребил бы их всех до последнего.

— Странно! — сказал он. — Все против меня! Хотите великодушничать с этими хищниками? Пожалуйста! Только, чур, потом не раскаиваться!..

— Да ведь нам не угрожает никакая опасность, Пенкроф, если мы будем держаться настороже, — сказал Герберт.

— Хм! — заметил журналист, не принимавший до сих пор участия в споре. — Их шестеро, и они хорошо вооружены. Представь себе, Герберт, что каждый из них убьёт из засады только одного из нас. Этого будет достаточно, чтобы они стали хозяевами колонии.

— Но ведь до сих пор они не делали никаких покушений на нас! — возразил Герберт. — Может быть, они и не думают даже об этом? Кроме того, ведь нас тоже шестеро!

— Ладно, ладно! — сказал Пенкроф, не убеждённый этими возражениями. — Пусть эти раскаявшиеся убийцы обделывают свои делишки! Не будем им мешать.

— Перестань, Пенкроф, не притворяйся свирепым! — сказал Наб. — Небось, если бы один из этих пиратов был на расстоянии ружейного выстрела, ты и не подумал бы…

— Я пристрелил бы его, как бешеную собаку! — холодно возразил моряк.

— Пенкроф, — сказал инженер, — вы неоднократно говорили, что относитесь с уважением к моим советам. Согласны ли вы и в этот раз довериться мне?

— Я поступлю так, как вам будет угодно, мистер Смит, — сказал моряк, ничуть не поколебленный в своём убеждении.

— В таком случае будем ждать, пока они первыми нападут на нас!

Так и порешили, хотя Пенкроф продолжал уверять, что ничего хорошего из этого не получится. Колонисты условились всё время быть начеку, но не трогать первыми пиратов. Ведь остров был достаточно поместителен и плодороден. Если хоть тень порядочности уцелела в них, эти пираты отлично могли исправиться. Самые условия их новой жизни должны были толкнуть их на этот новый путь. Во всяком случае, хотя бы из соображений гуманности, следовало подождать. Правда, колонисты были теперь стеснены в передвижениях. Раньше, выходя за пределы своего жилища, они должны были опасаться только встречи с дикими зверями. Теперь же за каждым деревом их мог подкарауливать пират, пожалуй более опасный, чем любой хищный зверь. Это было неприятно колонистам, но они с этим мирились, вопреки настояниям Пенкрофа.