— Ну, уж во всяком случае не я возьмусь управлять этим судном! Плавать по воде — сколько угодно! Но под водой — слуга покорный! — возразил Пенкроф.
— А я думаю, — заметил журналист, — что управление такой подводной лодкой, как «Наутилус», должно быть чрезвычайно простым, Пенкроф, и вы быстро освоились бы с ним. На «Наутилусе» можно не бояться никаких бурь: опустишься на несколько футов под воду — и там так же спокойно, как в тихом озере!
— Возможно, — возразил моряк. — Но я предпочитаю встретить свежий ветер на борту хорошо оснащённого судна. Корабли созданы для того, чтобы плавать по воде, а не под водой.
по под— Друзья мои, — вмешался инженер, — не стоит спорить о преимуществах над — и подводных кораблей, по крайней мере в связи с «Наутилусом». «Наутилус» не принадлежит нам, и мы не вправе располагать им. Не говоря уже о том, что корабль не может выбраться из этой пещеры, капитан Немо желает, чтобы его останки покоились здесь, а воля капитана Немо для нас закон!
Колонисты спустились в столовую, немного перекусили и затем вернулись в салон.
Капитан Немо очнулся от забытья, и глаза его снова приобрели прежний блеск, на губах играла слабая улыбка.
Колонисты приблизились к нему.
— Друзья мои, — сказал умирающий, — все вы мужественные, честные и добрые люди. Вы все беззаветно преданы общему делу. Я часто наблюдал за вами и успел полюбить вас. И сейчас я люблю вас! Вашу руку, мистер Смит!
Сайрус Смит протянул руку капитану, и тот дружески пожал её.
— Как хорошо! — прошептал капитан Немо.
Затем он продолжал:
— Но не стоит говорить обо мне! Я хочу потолковать с вами о вас самих и об острове Линкольна, приютившем вас… Думаете ли вы покинуть его?
— Только с тем, чтобы снова вернуться! — ответил Пенкроф.
— Чтобы вернуться сюда?.. Да, я и забыл, Пенкроф, — улыбнулся капитан, — что вы влюблены в этот остров… Вы преобразили его облик, и он действительно принадлежит вам!
— Мы предполагаем, — сказал Сайрус Смит, — организовать здесь настоящую колонию Соединённых Штатов.
— Вы не забываете о своей родине, — с горечью сказал умирающий, — а у меня нет родины, и я умираю вдали от всего, что я любил…
— Быть может, вам нужно передать кому-нибудь вашу последнюю волю? — спросил инженер. — Или привет друзьям, живущим в горах Индии?
— Нет, мистер Смит, у меня не осталось друзей! Я последний в своём роду. И я давно умер для всех тех, кто меня знал… Но возвратимся к вопросу о вас. Одиночество, оторванность от света — это грустное состояние. Не каждый в силах вынести его… Вы должны всё сделать для того, чтобы вырваться с острова Линкольна и вернуться в человеческое общество! Я знаю, что эти негодяи уничтожили построенное вами судно…