Забравшись в левую пулеметную башенку, где, как и во всех остальных гнездах, к сожалению, не было заметно ни следа штатных пулеметов, я выглянул в прицельное отверстие броневого яблока, потом покрутил ручку механизма поворота. Он тоже пошел со скрипом, но башня все же провернулась. Видимо, давным-давно истлевшие техники смазывали механизмы и трущиеся поверхности на совесть.

  Плавно развернув башенку влево, я остановил ее точно напротив жвал затаившегося в засаде членистоногого, вставил в гнездо для пулемета сосок огнетушителя и со всей силы дернул за рычаг. Пару секунд ничего не происходило, и мое сердце уже упало, но потом баллон задергался, зашипел и изверг белоснежную струю - точно в пасть чудовищу. Снаружи донесся яростный рык, и танк снова дернулся.

   Одновременно Брунгильда, сидевшая на месте наводчика, завертела ручку на колесе горизонтальной наводки. Башня сначала ушла немного вправо, а потом покатилась обратно, набирая инерцию. Короткий ствол орудия все же достал край панциря наполовину взобравшегося на танк членистоногого и набранной от веса всей башни инерцией отбросил его назад. Снаружи громыхнуло, и, раскрыв люки, мы увидели, как панцирный клоп, скрипя и конвульсивно дергая ножками, елозит на спине, неуклюже пытаясь перевернуться обратно. Пышная белая пена булькала между ногочелюстей и разбрызгивалась хлопьями.

  - Вперед!

  Брунгильда выпрыгнула из верхнего люка, спрыгнула с лобового листа и побежала по краю следующей платформы вперед, к голове состава, стараясь оставаться на виду у чудовища. Я тихо вышмыгнул из люка механика, невидимого с земли, спрыгнул на противоположную сторону путей, и на цыпочках поспешил в обратную сторону, туда, где валялись ящики с боеприпасами.

  Что происходило с другой стороны состава, я не видел, но, судя по раскатистому реву, скрипу панциря и топоту, членистоногий гад все же сумел перевернуться и в весьма плохом настроении погнался за Брунгильдой.

  Выполнение моей задачи не заняло много времени - добежав до громоздящихся высокой горой снарядных ящиков, я сбросил наполовину оторванную крышку с первого попавшегося, не трудясь расстегивать металлические запоры. Внутри, зажатые между деревянных реек с полуцилиндрическими вырезами, поблескивали старой латунью длинные трехдюймовые снаряды. Интересно, почему в Гардарике, давным-давно принявшей метрическую систему, снаряды так и остались в дюймовом масштабе? Вместо удобной цифры 3 гардариканские военные получили аж трехзначное миллиметровое число - 76,2. Сейчас меня, правда, интересовали не миллиметры и дюймы, а то, что было написано на гильзе. На вооружении стояли несколько разных трехдюймовых пушек и снаряды от одной модели не всегда подходили к другой. Ошибка окажется для нас фатальной. Как же тут разобраться?.. Наверху, первой строчкой стояло УШ-353Д. Наверняка код выстрела - то есть снаряда и гильзы с зарядом вместе.