— Потеряли какую-нибудь замечательную планету, — воскликнула Лу. — Только бы им удалось разыскать ее до свадьбы!..

— Шутки шутками, — перебила ее миссис Гьюдельсон, — а мистера Форсайта нет как нет.

— Скоро уже половина пятого! — заметила Дженни.

— Если мой дядя не явится в течение ближайших пяти минут, я побегу за ним! — решительно заявил Фрэнсис Гордон.

В эту самую минуту раздался звонок у входных дверей.

— Это мистер Форсайт, — сказала Лу. — Он звонит не переставая. Вот так звон! Держу пари, что он прислушивается к звуку полета какой-нибудь кометы и не замечает даже, что звонит.

И в самом деле — это был мистер Форсайт. Он быстро вошел в гостиную, где Лу встретила его градом упреков:

— Опоздали!.. Опоздали!.. Остается только бранить вас!

— Здравствуйте, миссис Гьюдельсон, добрый день, дорогая моя Дженни, — произнес он, целуя молодую девушку, — добрый день, крошка! — повторил он, похлопав девочку по щеке.

Все это мистер Форсайт говорил и делал с видом крайней рассеянности. Мысли его, как раньше говорила Лу, «витали в пространстве».

— Видя, что вы не приходите, дядюшка, — сказал Фрэнсис Гордон, — я уже готов был предположить, что вы забыли о своем обещании.

— Да, признаюсь: чуть не забыл! Прошу извинения у миссис Гьюдельсон. К счастью, Митс мне напомнила… да еще как!

— Так вам и надо! — объявила Лу.

— Ну, сжальтесь же надо мной, маленькая мисс… Серьезные заботы… Я, быть может, нахожусь накануне интереснейшего открытия…

— Совсем, как папа… — начала Лу.

— Что? — воскликнул мистер Форсайт, подскочив так, словно где-то в глубине его кресла распрямилась пружина. — Вы сказали, что доктор?..

— Мы ничего не сказали, дорогой мистер Форсайт, — поспешила ответить миссис Гьюдельсон, опасаясь, и не без основания, что может возникнуть новый повод для соперничества между ее мужем и дядей Фрэнсиса Гордона.

— Лу, сходи за папой, — добавила она, стараясь сгладить неловкость.

С легкостью птицы девочка устремилась к обсерватории. Нет сомнения, что она взбежала по лестнице, вместо того чтобы выпорхнуть в окно, только из нежелания пустить в ход крылья.

Минуту спустя в гостиной появился доктор Гьюдельсон. Вид у него был торжественный, взгляд утомленный, лицо — налитое кровью настолько, что можно было опасаться удара.