– …

С трудом удерживая тяжелые веки, я поднял глаза на женщину.

Потом, вздохнув, встал и вошел в церковь.

– Знаешь, дети сказали, та карета вся черная… как будто с призраками. Все ли будет хорошо?..

Женщина шла следом за мной, и ясно было, что в ней сражаются любопытство и неуверенность.

Обликом она походила на медведя, но характером – скорее на кошку.

– Что ты собираешься делать, господин рыцарь? Пойти вместе со мной?

Люди в этом городке охотно разговаривают со мной, но если бы я им всем отвечал, то не выдержал бы.

Не обращая на нее внимания, я дошел до середины коридора, где была писарская комната. В ней священница писала важные письма и книги.

Совсем недавно здесь все бурлило – весенний праздник урожая, чествование святых, – но сейчас было мирно и покойно.

Впрочем, умеющих писать людей здесь немного, и эти немногие всегда завалены работой. Уверен, она и сегодня много чего пишет в этой комнате.

Если все идет, как должно идти.

– Ваше преподобие, кажется, карета… – проговорила женщина, легонько постучавшись и приоткрыв дверь.

Остаток слов она проглотила. Моя хозяйка, высокопарно именуемая «Ваше преподобие», лежала головой на столе и спала. Сейчас уже было довольно тепло. Даже из кровати выбираться непросто.

Все же, хоть и спина ее, и волосы в последнее время подросли, она походила на ребенка, когда спала.

Я, словно прочищая горло, гавкнул.

– Ххааа?!

Хозяйка проснулась и заполошно распрямилась. Ее глаза заметались по комнате, пока не увидели меня и женщину в дверях. Хотя на столе перед ней лежали горы бумаг и книг, а также одежды и портняжных орудий.

– А, госпожа Рифкин… А, эээ… ха-ха…

Совершенно по-детски она попыталась убрать одежду и портняжные орудия в стол, как будто желая их спрятать.