– За улыбкой, Лео, может прятаться дикая боль, которая сожрёт тебя, как только ты перестанешь улыбаться, – внезапно очень серьёзным голосом ответил Льюк. – Не всегда твоё тело может пережить то, что ты заставляешь пережить своё нутро, – Алан впервые видел его настолько серьёзным. И не один Ал был в шоке. Цёльс и Эрик тоже остановились и смотрели на тёмного эльфа. – Порой, смех – единственное, что может удержать твой рассудок внутри твоей шкуры, – он медленно переводил взгляд с одного члена группы на другого.

Алан задумался над словами Льюка. Ведь правда, если бы его команда постоянно не заставляла его улыбаться, все эти смерти, Лорен… всё это сожрало бы Алана живьём. И вряд ли что-то, кроме смеха, могло так отвлечь, так хорошо послужить повязкой на кровоточащей ране.

– Чего замерли, как статуи? – резко расплылся Льюк в улыбке. – Я бы съел сейчас бутерброд с маслом и солёной рыбкой на нём.

Алан ухмыльнулся, ничего не сказав. Он повернулся и направился к выходу из леса. Команда так же молча последовала за ним. Видимо, никто не был против слов Льюка. Теперь Алану стало ещё спокойней на душе, какие-то тёплые чувства согрели его изнутри словами этого тёмного эльфа. Он увидел его настоящую силу. Его сила вовсе не в мече, который длиннее него. Его сила в стальной воле, которая позволяет ему улыбаться, несмотря на всё, что было, а было, судя по его лицу, немало. Льюк ведь ничего не рассказывал о своём прошлом. Он не рассказывал истинных причин, почему он следовал за Аланом. Да, борьба с нечистью – это достойно, но что-то подсказывало Алу, что не та это была причина, чтоб преследовать Алана с континента на континент.

Возможно, Льюк сам созреет однажды рассказать всё. Будучи лидером не так долго, Алан уже научился не лезть в чужую душу.

Каждый уникален. Раньше Алан считал, что он не такой как все, что у него взгляды на мир отличаются от взглядов других. Но, став тем, кем он стал, понял, что ошибался. Все уникальны, все думают не так, как другие. И приняв этот факт, что все похожи и все одинаковые, по-настоящему понял, что быть как все – неплохо. Быть частью уникального механизма, быть таким же, как другие, уникальным и особенным куда лучше, чем быть одиноким идиотом, думающим о своей вселенской мудрости.

Лишь осознав свою низменность и ничтожность, Алан смог понять, насколько сильным его делают не меч, не аура, а те друзья, которые такие же, как он. Он понял, что на чёрном полотне всей мировой глупости куда легче разглядеть светлые качества, нежели зациклившись на одном светлом пятне не видеть всей своей черноты. Насколько бы эти мысли не были личными для Алана, он понимал, что черпает он их не из себя.