Деревня была довольно милой, красивые деревянные дома, чистые улицы. Кругом были фруктовые деревья, которые наполняли воздух приятным ароматом. Вообще было очень мало эльфийских поселений, из тех, в которых бывал Алан, где деревья не заполняли улицы. Тротуары, выложенные брусчаткой, были наполнены эльфами, снующими туда-сюда. Ближе к центру были здания из белого камня, возвышающиеся на несколько метров над окружающими их деревянными домиками.

– Неплохая деревня, – оглядываясь по сторонам, негромко сказала Лиль.

– Да, я тоже так подумал. Тут чисто, красиво, наверное, тут лучше, чем в тех деревнях у вас на острове, – ответил Алан.

– Ну, не сравнивай сумеречных и утренних эльфов. Думаю, в случае войны утренние эльфы не поддержат светлые расы, – как-то грустно сказала она.

– Ну, чего ты грустишь? – легонько толкнул её в бок Алан.

– Хотелось бы уже, чтоб в мире жили все народы.

– Ты понимать должна сама, что алчность человека, желание войны полулюдей нам не дадут покоя никогда. Пока они все живы, будет война, и склонные к какой-то выгоде народы будут воевать друг с другом, даже если они будут одной расы, одного рода, одной семьи, – Алан сейчас внезапно осознал глубину мысли, сказанной ему Нуаем. – Ты знаешь, Нуай сказал, что разные интересы вызывают неприязнь, а одинаковые ведут к войне.

– Обычно личности с одинаковыми интересами наоборот сплочаются, – немного возмущённо ответила Лиль.

– Да, я тоже так подумал, когда мне это сказал Нуай. Но сейчас, когда подумал о глобальном. Представь два государства, и они оба желают получить кусочек суши, на котором есть ресурсы для развития города, или какие-то ценности. У них есть общий интерес, но вряд ли каждый из них захочет с соседом делиться. И однажды этот общий интерес приведёт их к войне.

– Не всегда, – возмутилась ещё больше эльфийка.

– Ну, давай проще. Представь, что я и Лео одновременно полюбили кого-то. И мы делить не станем нашу избранницу, ведь каждый будет желать иметь ребёнка от неё. И это перерастёт в конфликт, и если ни один не сдастся, то быть войне.

– Но если же сдастся кто-то, выходит, что войны не будет. Слова Нуая вновь становятся ошибочны.

– Ну, – он улыбнулся, понимая, что не сможет объяснить всю глубину этой мысли. – Это ведь не закон, не математический пример, в котором исход всегда един – война. Это скорей житейская такая поговорка, которая имеет глубокие корни, к которым, видимо, не от хорошей жизни пришёл тот, кто первым её сказал.

– Знаешь, я не особо хочу сейчас об этом говорить, – отмахнулась Лиль.

– Ну, хорошо, – кивнул он ей в ответ. – Мы могли бы пройтись по местным магазинам и прикупить какие-то вещи.