Похоже, это были зомби. Бить прямыми колющими ударами не было возможности. Раз за разом приходилось просто раскидывать сужающееся кольцо. Такими темпами Алан будет убивать их не один час. Столько времени у него не было.

В голове уже прокручивались новые варианты вооружения. На ум приходил только Льюк. Его меч мог бы так же эффективно раскидывать орды монстров, не позволяя им подойти.

Алан сфокусировался, и вот в его руках уже был огромный меч, правда, с рукоятью от катаны. Зато лезвие было шире, чем цуба, и длиннее, чем сам Алан. В отличии от клинка Льюка, меч, сотканный из ауры, был куда более угрожающим. Его лезвие было полно зазубрин, которые, скорей всего, способны были просто разорвать любую цель на куски.

Меч практически ничего не весил, он был не тяжелее катаны, что до этого держал в руках Алан. С дикой ухмылкой на лице эльф начал крутиться из стороны в сторону, каждым взмахом разнося в клочья несколько противников разом.

Уже несколько сотен воинов отправилось в небытие, а меньше их не становилось. Нужно было придумать ещё более мощное оружие, которым он мог бы уничтожать сразу в несколько раз больше противников. Размахивая мечом, Алан проводил анализ всех известных ему оружий, вспоминал все свои бои, оружие противников.

Ничего толкового не приходило в голову. И тут его мысли унеслись к Лиль. Сердце сжалось, дикая боль окутала мозг эльфа. На мгновение он потерял контроль над телом, как будто потерял сознание. Но придя в себя, он решил отбросить это в сторону, сейчас нельзя было давать слабину. Хотя противник был слаб, их было множество.

Вдруг Алан вспомнил, как он победил Фенекса. Это было не то что бы оружие, но испытать, способна ли его аура на это, стоило. Он, что есть силы, махнул мечом, но ничего не произошло.

Алан вспомнил рассказы Леонардо о его тренировках. Каратель рассказывал, как они с мастером и другими учениками, подобными Лео, уезжали на остров, севернее Липфии. Там у них было место в лесу, где тёк ручей. Руководимые мастером, они копали огромный, но не глубокий котлован. Как же они уставали тогда. Вместо тренировок целый день они махали лопатой. Лишь потом Леонардо понял, что это был урок, укрепляющий их выносливость. К тому же работа с киркой и лопатой развивала ещё и некоторые, очень важные для воина, движения. Позже они привели ручей в этот котлован, и у них был свой огромный пруд. Мастер откуда-то принёс рыб и водоросли, они ухаживали за прудом, ныряя в него, словно это был их маленький мир, который они сами создали.

Через несколько лет этот пруд использовали как тренировочный снаряд. Вода давала большое сопротивление, и поэтому все самые резкие движения каратели оттачивали именно в пруду. На суше их скорость была в разы выше. А мышцы привыкали к постоянной нагрузке и сопротивлению воды. Лишаясь этого, движения становились такими, будто конечности были из пуха и ничего не весили, хотя сила удара этими конечностями заставляла ужасаться.