Но вот беда. Каждый, в своем стремлении отблагодарить мастера за отличную работу, старался напоить его водкой. Да и дружки подначивали. И покатился Миша по наклонной дорожке. Семейная жизнь у него не сложилась. Семь раз он был женат. И каждый раз не долго. Какая жена выдержит беспробудное пьянство своего мужа? Если только такая же пьяница, как и он сам. А женщины ему попадались на удивление умные и красивые.

Закончилось все тем, что Михаил продал и «благополучно» пропил свою столичную квартиру. Так и оказался на свалке. При этом у него не было никакого сожаления об утерянном. Наоборот.

– Для меня свобода дороже всего, – любил повторять Потапыч. – Пил, пью и буду пить. Я ради водки всю свою жизнь положил и меняться не намерен.

Между тем Потапыч и Доктор продолжали суетиться вокруг колченогого стола.

– А где огурцы? Неужели все съели? – обратился Михаил к Доктору.

– Да вот же они, – откликнулся тот, ставя на стол трехлитровую банку с солеными огурцами.

– Это тоже от Маруськи. А еще она нас хлебом и консервами угостила. Так что живем…

Поймав в банке три огурца, Доктор положил их прямо на газету. Затем разломил остатки черного хлеба на три части. Сверху каждой он положил по маринованной кильке, оставшейся, судя по всему, с вечерней трапезы. Налил из бутыли по полстакана мутной жидкости и торжественно произнес:

– Прошу к столу!

Меня, как почетного гостя, усадили на хромоногий стул, а сами хозяева заняли места на ящиках.

– За знакомство! – произнес Потапыч и поднял стакан.

– С прибытием! – дополнил Доктор.

Они стукнули стаканом о стакан и посмотрели на меня.

– А ты чего? Брезгуешь?

– Да нельзя мне, – попытался отказаться я.

– Обижаешь, – с укоризной произнес Потапыч. – Мы к тебе со всей душой… Давай по первой!

Ничего не оставалось, как принять предложение. Чокнувшись с моими новыми приятелями, я с трудом заставил себя проглотить эту отвратительно пахнувшую жидкость и чуть было не задохнулся. Внутри меня все загорелось. Дыхание перехватило. На глаза навернулись слезы.

– Классный первач! – резюмировал Доктор. – Градусов семьдесят. Ничего. Сейчас все пройдет. Привыкнешь. Это я как врач говорю. А тебе только на пользу. Всю заразу вытравишь. Да и согреешься. Замерз, поди, голышом-то?

Чувство тошноты, подступившее к горлу, стало отступать. В голове зашумело и меня бросило в жар.

– Закуси! – Доктор протянул мне соленый огурец, с хрустом откусил от своего и принялся жевать.