Даже то, что сейчас женщина застыла, держа у открытого рта вилку с кусочком жареной свинины из котелка, её не портило.

– Уэээ! – протянул курсант уже бодрее, с воодушевлением. Лицо его мелко задёргалось, руки затряслись. У свежих восставших очень плохо с моторикой.

Нет, это не было глупой шуткой.

Это был восставший.

Пару часов назад, на перроне, он смотрел бы на эту женщину с совсем другим вожделением.

А теперь она для него была всего лишь живой пищей, к которой его неудержимо тянуло. С секунды на секунду восставший ускорится и метнётся к жертве…

Я выдернул из скрытых под пиджаком ножен короткое мачете «Голок» – и рубанул бывшего курсанта по плечу.

– Эээээ! – заворчал восставший, поворачиваясь ко мне. Из глубокого разреза медленно сочилась, пропитывая темно-синюю форму, густая кровь. Движения курсанта убыстрились, заметно лишь для тренированного взгляда – но у меня он очень тренированный. Через мгновение восставший перейдёт в стадию охоты. Как-то удивительно быстро!

Вот тогда я и ударил второй раз, снося ему голову.

Рыжая женщина вскрикнула, когда тело тяжело упало к её ногам. Я заглянул в тамбур – там никого не было, захлопнул дверь, обернулся.

Все посетители вагона-ресторана смотрели на меня. Колёса стучали, женщина кричала, а так – было тихо.

– Кваzи! – крикнул я. – Есть кваzи на территории?

Молчание.

Рыжеволосая перестала кричать. Быстро собралась, молодец.

– Кваzи! – ещё раз позвал я.

Тишина.

Да я и сам прекрасно помнил, что ни одного кваzи в вагоне-ресторане не встретил. Ну что за незадача – поезд идёт в Питер, в их столицу, и никого из разумных мертвяков рядом нет!

Мой недавний собеседник внезапно поднялся и с возмущением выкрикнул:

– Вы убийца! Вы убийца и садист!

– Почему? – удивился я, косясь через мутное дверное стекло в тамбур.