Ее зрачки расширились.

– Проект был секретным, нас забрали из учебки и, по всем документам, отправили на фронт. На самом же деле мы торчали на юге Республики, где нас пичкали растворами, пилюлями и еще сотней других дрянных штук. Но вскоре это дало отличный результат. В некоторых из нас проснулись те или иные способности. В основном пламя. Как у меня. Генерал Харрис, он был нашим командиром, начал уже строчить радостное письмишко в министерство, чтобы доложить об успехе, когда появились первые проблемы. Перемерли все, в ком ингениум не проснулся. А затем… затем такие, как я, стали сходить с ума. Бросались на других. Стреляли себе в голову. Вешались. Перерезали горло. Чем чаще мы пользовались ингениумом, тем быстрее слетали шестеренки. Утром один, вечером двое, и так по нарастающей. Нас стали называть созерцателями, потому что мы пытались рассмотреть то, чего не было, а когда кто-то из нас это видел, наступало безумие и смерть. «Уникальные солдаты» дохли один за другим.

– Мне жаль.

Я пожал плечами. Нечего тут было жалеть. Всего лишь маленький эпизод большой войны.

– Проект признали неудачным и закрыли без лишнего шума. В то время мы как раз оказались на острие наступления, и славный генерал Харрис, отвечавший за эксперимент, решил, что солдаты Империи слишком близко и высок риск потери разработок и попадания их в руки врага. Уничтожение ценных материалов начали с нас. Семь выживших к тому времени опытных «образцов» застрелили во время сна. Я уцелел лишь потому, что меня донимали галлюцинации и я решил выйти подышать свежим воздухом. Разминулся с патрулем буквально на минуту. Стоял наблюдал, как вспыхивает горизонт из-за артиллерийских разрывов, когда началась пальба в палатках.

– Тебя не заметили?

Я нехорошо усмехнулся:

– О… Они не успели. Я довольно быстро соображаю, так что… Пфф!

Руками я изобразил взрыв огненного шара, и она меня поняла. В ту ночь я спалил весь наш мерзкий лагерь с лабораторией и палачами, довольно близко встав к грани, за которой меня ждала тень.

– Я бы поступила так же, – твердо сказала Мюр. – Подло убивать тех, кто пожертвовал всем ради победы.

– Ну, я не сомневаюсь в правильности своих действий. Тогда я был молод, испуган и, несмотря на войну, очень хотел жить.

– Тебя не искали?

– Среди головешек и пепла? Нет. О проекте «Созерцатель» к тому времени уже знали в министерстве и даже у искиров, как я понял недавно, но списка участников или же не было, как я тебе сказал, или его уничтожили. Пожар в ту ночь случился такой, что они, видно, решили: кто-то из свихнувшихся спалил весь цирк дотла и выживших нет.