Дон постукивал пальцами по жестяной банке: «Не уверен, что могу с вами полностью согласиться. Не думаю, что полезно выбирать только последовательно согласующиеся в чем-то ответы. Если мы будем игнорировать то, что нам кажется нелогичным или несообразным, мы ничего не поймем, мы просто будем создавать свою собственную картину загробной жизни, а не ту, которую на самом деле описывают „связные“ медиумов».

«Как насчет „небоскребов“ Ветцеля и упомянутых им прямолинейных форм? Кстати, кто такой Лью Ветцель? Я где-то слышал это имя».

«Персонаж из романа „Зверобой“ Джеймса Фенимора Купера, насколько я помню».

Профессор Хед откинулся на спинку стула: «Это обстоятельство заслуживает особого внимания. Каким образом у персонажа из книги может быть душа? Совершенно невероятно!» Взглянув на доктора Когсвелла, он прибавил: «Вы уверены, что этот юнец нас не надувает?»

«Совершенно уверен».

«Возможно, под давлением обстоятельств, чувствуя, что он конкурирует с другими…»

«Нет, – покачал головой Когсвелл. – Я слышал его беседы с Ветцелем по меньшей мере шесть раз».

«И он знает, что говорит с персонажем из романа?»

«Знает. Я его спрашивал об этом. По словам Майрона, кто бы ни был этот персонаж – он там, в потустороннем мире, и сам себя представляет только как Ветцеля».

«Конечно, Фенимор Купер мог взять этого персонажа из реальной жизни», – заметила Джина.

«Да, возможно. По сути дела, весьма вероятно!»

«Но что вы думаете о его хромированных небоскребах? – воскликнул профессор Хед. – Должны же мы все-таки проявлять какую-то разборчивость!»

«Мы должны соблюдать исключительную осторожность, – настаивал Дон Бервик. – Нельзя отбрасывать те или иные элементы данных только потому, что они не соответствуют другим или не согласуются с какими-то нашими предрассуждениями».

«Но все респонденты не могут быть правы, если они противоречат друг другу! – протестовал профессор Хед. – В конце концов мы должны принять решение и согласовать какие-то разумные критерии отбора!»

«Они могут находиться в различных областях потустороннего мира. С моей точки зрения тот факт, что Ветцель упомянул о небоскребах, имеет огромное значение. Это может свидетельствовать о том, что потусторонний мир изменяется по мере изменения нашего мира».

«Или каким-то образом отображает наш мир», – прибавила Джина.

«Или весь этот „потусторонний мир“ и все эти „связные“ – не более чем порождения подсознания медиумов».

Дон кивнул: «Несомненно, в этом и заключается наша основная проблема. Следующий вопрос должен был пролить какой-то свет на возможность ее решения».