***

Доктор сидел за столом и, склонившись над листком с моими пожеланиями, зачитывал их вслух. Где-то он кивал, где-то хмурился, а где-то не выражал и вовсе никаких эмоций. Сложно было понять, как именно он относится к тексту, который лежал перед ним. Отложив лист, доктор взглянул на меня.

— Из личных вещей вы просите вернуть вам очки и мягкую игрушку, подаренную подругой. Эти вещи действительно находятся у нас, и мы готовы предоставить их для дальнейшего пользования.

Я кивнул.

— Дальше. Вы жалуетесь на то, что буквально «утопаете» в этом халате и тапках. Это если опустить тот факт, что вас раздражают пятна на нем. Думаю, что предоставлять вам комплект чистой одежды раз в неделю тоже возможно.

Затем мы прошлись по списку литературы, которую я хотел бы прочесть в ближайшее время. В основном это были сопливые романы, в которых ярко описаны все события, которые происходят с главным героем. Мне казалось, что если я начну сопереживать кому-то, даже вымышленному персонажу, мне будет не так одиноко. Все книги доктор одобрил. Спрашивать, почему выбор пал именно на них, не стал, но, наверное, догадывался.

Так же, по моей просьбе, озвучил список препаратов, которыми меня периодически подкармливают.

«Кветиапин», «Сертралин», «Феназепам». Слова для меня новые, ранее абсолютно не известные. На вопрос «зачем» последовал короткий и неинформативный ответ «надо».

Доктор снова взялся за листок.

— Теперь то, что предоставить вам я не могу. Покидать территорию больницы, даже в сопровождении, запрещено. Никто из пациентов, проходящих курс лечения, не может выходить за пределы здания. Вы это понимаете?

— Да, — тихо сказал я. Доктор впервые услышал мой голос, поэтому перед продолжением последовала небольшая пауза.

— Хорошо. Обращаться ко мне по имени не нужно, поэтому и знать вам его необязательно. Если вдруг появилась необходимость задать вопрос, то можете называть меня «доктор», ранее мы это обсуждали.

Далее мне говорили что-то про вред курения. Сигареты предоставлять отказались. Ещё что-то про общение с другими людьми. На остальные запреты мне, в принципе, было уже всё равно. Самое основное, кроме выхода на улицу, я получу в ближайшее время. И всё-таки я решил побриться. Конечно, мешки из-под глаз не исчезли, да и я выглядел всё еще очень устало, но так я нравился себе гораздо больше. Расческу мне разрешили оставить, но о карманном зеркале и речи быть не могло. Это расстроило меня, но доктор позволил мне каждый раз уделять пару минут на то, чтобы приводить себя в порядок перед началом нашей беседы. Естественно, перед зеркалом, которое находилось в его кабинете.