Светлый фон

* * *

Крайне редко мне снятся сны, и совсем уж никогда кошмары. Возможно, это возраст и жизненный опыт так сказываются, и меня уже практически невозможно чем-то напугать. А может, мои псионики качественно охраняют сон правителя и отгоняют негативные видения и эмоции. Поэтому неожиданно появившаяся в моём сне старуха в чёрном балахоне с глубоко надвинутым на лицо капюшоном и с посохом в костлявых руках нисколько меня не испугала, а скорее вызвала любопытство.

Крайне редко мне снятся сны, и совсем уж никогда кошмары. Возможно, это возраст и жизненный опыт так сказываются, и меня уже практически невозможно чем-то напугать. А может, мои псионики качественно охраняют сон правителя и отгоняют негативные видения и эмоции. Поэтому неожиданно появившаяся в моём сне старуха в чёрном балахоне с глубоко надвинутым на лицо капюшоном и с посохом в костлявых руках нисколько меня не испугала, а скорее вызвала любопытство.

Мне очень захотелось заглянуть ей под капюшон и увидеть лицо. В конце концов, это мой сон, и правила тут мои! Сказано – сделано, внезапно налетевший порыв ветра откинул капюшон, обнажив морщинистое лицо, практически облысевшую голову с реденькими седыми волосами и белёсые слабовидящие глаза старухи.

Мне очень захотелось заглянуть ей под капюшон и увидеть лицо. В конце концов, это мой сон, и правила тут мои! Сказано – сделано, внезапно налетевший порыв ветра откинул капюшон, обнажив морщинистое лицо, практически облысевшую голову с реденькими седыми волосами и белёсые слабовидящие глаза старухи.

– Приветствую тебя, Криста! – я сразу узнал сильнейшую Ищущую Правду галактики, непонятно зачем явившуюся в мой сон, и вежливо поклонился столь могущественной особе.

– Приветствую тебя, Криста! – я сразу узнал сильнейшую Ищущую Правду галактики, непонятно зачем явившуюся в мой сон, и вежливо поклонился столь могущественной особе.

– Ты меня почему-то совершенно не боишься… – вместо приветствия недовольно проворчала старуха, и я расслышал отчётливые нотки разочарования в её голосе.

– Ты меня почему-то совершенно не боишься… – вместо приветствия недовольно проворчала старуха, и я расслышал отчётливые нотки разочарования в её голосе.

Я весело улыбнулся самому сильному псионику Императора и пояснил:

Я весело улыбнулся самому сильному псионику Императора и пояснил:

– Костюмчик у тебя соответствующий, и будь в руках иззубренная коса вместо посоха, я бы, может, и испугался.

– Костюмчик у тебя соответствующий, и будь в руках иззубренная коса вместо посоха, я бы, может, и испугался.

Но Криста откровенно не поняла мою шутку. Да, явный прокол с моей стороны – смерть в «Защите Периметра» никогда не изображали в виде старухи с косой. В этом мире был принят образ крылатого светящегося полупрозрачного духа, обычно фиолетового или синего цвета. Ладно, проехали, я поспешил продолжить свою речь: