– Примите заверения в том, что труд ваших людей будет высоко оценён моим отцом, Ваше Величество! Драконье Чрево открыто заново. Раньше здесь добывали только строительный камень, теперь смогут добывать драгоценный! Захолустная провинция, где поселилась ваша дочь, получит развитие.

– Только вход сюда со стороны моря, – пытался охладить восторженный пыл принца Энвард.

– Думаю, будут продолжены работы по разборке завала в ущелье.

– Они велись?

– Конечно, но только завершение ещё не так скоро, как хотелось бы.

– И Макрогалия будет иметь выход к морю, – улыбнулся король, – правда, неудобный.

– Зато, какие причалы! – улыбнулся в ответ собеседник, – не слишком мало заплатил Руденет V за работу?

– Мы работали на себя, – посерьезнев, сказал король, – если сможем выкупить свободу Полонии у Меерлоха, как я надеюсь, этот год прожит не зря.

– Государственный взгляд, как любил говорить мой наставник, – в голосе Виолета звучало неподдельное уважение.

Доложили о завершении погрузки. Солнце клонилось к закату, надо принимать решение о том, стоит ли отплывать сегодня или переночевать в долине.

– Шелом, вы сможете пересчитать всех людей при посадке на корабли? – обратился король к присутствующему на обеде командиру королевской гвардии.

– Без сомнения! Ваше величество! Отряды построены, руководители проверяют наличие.

– Если недосчитаются кого-нибудь, отправку отложим на утро, если все на месте, отплываем сегодня. Исполняйте.

– Слушаюсь, – Шелом поклонился и вышел из королевской палатки. Король дал знак об окончании обеда всем остальным. Покинув помещение, Энвард и Виолет направились к озеру.

– Ваше величество, как мне найти пастушка, о котором мне рассказали?

– Он, точнее она. Эта девочка поплывёт на вашем корабле. Хотите забрать её с собой в столицу?

– Сам надеюсь посетить Титанию, отправлю пастушку с Барисетом.

– Мудрое решение, – кивнул Энвард, – необходимо сохранить тайну Драконьего Чрева. Со своей стороны обещаю, мои люди будут молчать о находках.

Солнечный диск готовился нырнуть за горную гряду. Люди покидали свой временный дом, отставших и потерявшихся не было. Прощальные лучи ласкали шлюпки и плоты, а корабли, куда они стремились, ещё хорошо освещены – там пока яркий весенний день.