– Есть, я же знаю твои пристрастия. Заварить?

– Не откажусь.

– Пока можешь принять душ, чистое полотенце найдёшь там.

– Да, пожалуй, – ответил Антон и направился в ванную комнату.

Он задержал свой взгляд на ванной в виде большой белой ракушки, красовавшейся на фоне удачно подобранной кафельной плитки, и сумел оценить искусно расположенное освещение. В замысловатом комплексе зеркал Антон увидел собственное отражение, подмигнул ему и стал раздеваться…

К возвращению Антона чай уже был готов. На передвижном стеклянном столике стояли две чашки, керамический заварной чайник, сахарница, вазочка с печением и конфетами.

– Легче стало? – спросила Лана.

– Хорошо, будто заново родился! – не покривил душой Антон. – А у тебя очень красиво и уютно.

– Я иначе не могу.

– Наверно, это не самое плохое качество для женщины, – в шутку заметил он.

– Ах ты, язва! – Лана обняла его за шею и поцеловала. – Пей чай, а я пойду в ванную.

Антон с удовольствием сделал глоток зелёного ароматного чая, напомнившего ему о беседах у костра с мастером Цзяньяном.

Через несколько минут появилась Лана и села напротив него в кресло. В её взгляде Раскатов почувствовал какую-то внутреннюю борьбу, словно она хотела что-то сказать, но никак не решалась. Антон поднялся и присел возле её ног.

Осторожно взяв руку Ланы, он заглянул ей в глаза:

– Тебя что-то мучает?

– Ты прав, – негромко произнесла она, – в наших отношениях не должно быть недомолвок, а тем более лжи.

Антон согласно кивнул.

– Ты знаешь, я была не совсем честна с тобой, я боялась потерять тебя… и в тоже время…

– Ничего не бойся, – прервал её Раскатов. – Если ты решилась сказать правду, значит, уже честна со мной. Я не хочу ворошить твоё прошлое, ведь тебя там уже нет. Зачем нам общаться с призраком твоей памяти? Ты стала другой и это главное.

Лана в изумлении глядела на Антона, понимая, что он как-то догадался о мучившей её тайне. Она бросилась к нему на шею и разрыдалась.