— Сенила, а где Квадро? — Решил я поинтересоваться судьбой своего второго раба, когда мы вошли в лес. Ещё меня интересовала судьба моего портфеля, ниточка к которому показывала, что он остался в лагере, но этот вопрос шёл вторым.

— Он остался там. — Она мотнула головой назад и немного поменяла положение рук, на которых тащила лучника, слегка подбросив его. — Сначала был рядом со мной, а потом куда-то пропал. Тоже убили, наверное.

— А кого убили «тоже»? — Что-то мне не нравится начало объяснений моего телохранителя.

— Служанку Литы убили, не знаю, как там её звали. — Сенила попыталась сдунуть прилипшую ко лбу потную прядь волос. — И вот, Арденчика сильно ранили. Он хотел ей помочь, когда она закричала. Я слышала её крик, прибежала, но спасти не успела, только и увидела, как добивают.

— Кинжал где? — У неё в ножнах висел только один, а второго не было. И зная её, могу поставить золотой на то, что обнаружится он не выпавшим, а в чьём-то теле.

— Пришлось кинуть в того, который Ардена порезал. — Подтвердила она мой выигрыш золотого у самого себя, после чего шумно вздохнула, явно устав разговаривать и нести свою ношу. Но мне же надо было узнать обстоятельства. — Я была слишком далеко, а он уже замахнулся во второй раз. Извини, потом было некогда его вынимать, на меня напали остальные, я едва успела защитить Ардена, отбиваясь от остальных нападавших, чтобы он смог амулет лечения активировать.

Кинжала было, конечно, жалко, но меня больше интересовал вопрос: а скольких она убила? Ведь все эти трупы опять повесят на меня, а «отбилась от остальных» — очень размытое понятие. Но потом решил, что точные подсчёты жертв среди врагов — занятие глупое. Надо считать свои потери.

А потери у меня были значительными. Ну, во-первых, Квадро. Пацана было жалко, он мне всё же жизнь в своё время, можно сказать, спас. Отказался подставить и тот тип спровоцировал меня на дуэль, вместо того, чтобы «случайно зарезать». Во-вторых, кинжал. На него можно смело забить, потому что, эта потеря совершено незначительна на фоне последней: портфель. Мой цветастый ранец был моим сейфом, хранилищем всего ценного, что у меня было. Книги, которые я так и не прочитал, амулеты, зелья, вся наличка.

В столице меня ждут две тысячи золотых, но далеко не факт, что их выплатят, блатным я не доверял никогда. Это когда их припрёт, они готовы наобещать златые горы, но не зря есть пословица «оказанная услуга ничего не стоит». По большей части, эта пословица касается женщин, но и блатные тоже из той же серии. Долг они могут тебе отдать, если ты на их уровне или выше, а если ниже, то перо в бок — вот их ответ на просьбу расплатиться. Да и, если я всё же получу эти деньги до последней монеты, их не хватит на всю учёбу, ну и жить на что-то надо. Сомневаюсь, что в столице большой империи дешёвая жизнь, по нашей Москве можно судить.