Эта информация и меня заставила подскочить, собирая вещи в рюкзак здоровой рукой. Против людей я сейчас, как боец, не очень, с одной-то рукой, но тут богиня и одна справится. Это не демоны.

Прибежал Ромашка, Наталина бросила на него взгляд.

— Только люди. Вооружены.

Осторожно ступая, по захламлённому каменной крошкой, полу, мы двинулись к выходу. Мне пришлось взять Наталину за руку, она очень плохо видела в темноте, хотя ночь была довольно лунной.

— А они точно ушли? — Услышал я знакомый фальцет. Вот его я тут услышать никак не ожидал. — Почему они на нас нападали, мы же свои?

— Моку ре! — А вот этот грубый голос и язык были незнакомыми.

— Ты что, других слов не знаешь? — Продолжал без умолку вещать писклявый голос. — Ты что, не можешь нормальным языком ответить, эти монстры все убежали или не все? О! Моё! Я первый увидел! Ай! — И звук удара.

Чёрт, мне уже интересно, что там происходит. Сдаётся мне, знакомый мне писклявый снова нарвался на хорошую оплеуху.

Осторожно лёг на пол возле стены и медленно выглянул во двор. Темно, меня не должны увидеть, больше опасаюсь амулетов для слуха, но так надёжнее.

Возле двух трупов во дворе обнаружились двое живых: знакомый мне племянник лысого, и воин, словно родной брат двух убитых во дворе. Воин как раз раздевал трупы, снимая с них амуницию и скидывая в кучу. И над ним стоял и нудел мой давний знакомый.

— Почему это ты всё себе забираешь? О! Оставь мне эту штуку. Да не толкайся, мне же тоже надо что-то получить, я первый их увидел. Я на тебя пожалуюсь!

— Моку ре! — И воин отталкивает писклявого, копаясь в снятых вещах.

Отлично. А вот и еда для Ромашки. Те, кто скормил сотню рабов демону, жить не должны.

— Слуга. — Прошептал я, как только отполз от дверного проёма. Ромашка воспринимал команды только, когда я его звал так. Чтобы он запомнил другое имя, нужно было всего лишь дать такую команду, но я всё ещё не выбрал, как мне будет комфортно его называть. — Иди туда и убей людей с оружием.

Чёрной тенью в темноте, паучок заскользил к выходу.

— И чего ты разлёгся? — Раздалось через несколько секунд, сказав мне, что первая жертва готова. — Спать собрался? Давай вставай, или я на тебя точно нажалуюсь. Ты слышишь ме… А-а-а-а!

И чего орёт? Самое интересное, голос не удаляется. Он там сидит на одном месте и дерёт глотку. Так и оглушить Ромашку перед своей смертью может. Не кричи, немного тебе осталось.

Но писклявый не затихал. Он всё вопил и вопил, так что пришлось мне выйти самому и задать логичный вопрос:

— Ты чего орёшь, придурок?

— А-а… О! — Затух он растерянно. — А ты кто?