— В таком случае заканчивайте мучать человека. Ваша магия уже превратилась в орудие пыток, поддерживая в ней жизнь.

— Вы что задумали?!

— Избавить её от мучений. — Холодно отметил Палаван, проверяя остроту лезвия. — Поверьте, я в этом специалист.

Несколько угрожающих золотых молний проскользнуло рядом с Сетарой.

— Не смейте!

Схватив свою походную сумку, Сетара извлекла фиал красной настойки Островной империи.

— Вы сума сошли?! Дадите ей это, и родовая деятельность остановится. Хотя уже конечно без разницы, но хоть эту отраву поберегите.

— Я знаю. Но у меня нет выхода. Мне придётся пойти на крайние меры.

Палаван с недоверием наблюдал, как руки героини дрожали. Глядя на флакон, она колебалась. Неужели её так заботила судьба этой девицы? С чего вдруг?

— Ну почему, почему приходится применять это? Один вред. — Прошептала Сетара. — Подобная концентрация не даст ей необходимого обезболивания, иная же просто убьёт её детей.

— Вы хотите, чтобы она не мучилась?

— В идеале я хочу, чтобы она провалилась в глубокий сон!

Делов-то. Отточенным движением доктор Палаван извлёк из кармана настойку корня туманника и тут же промокнул содержимым тряпку. Отличная вещь, в основном используемая им для устранения всяких надоедливых придурков.

— Эй, вы что делаете? — Воскликнула Сетара, когда доктор прижал тряпку к носу кричащей от боли роженицы.

Глаза героини расширились, когда пациентка внезапно перестала шуметь. Явно не веря своим глазам, героиня положила руку на шею Сельфирийи, проверяя её пульс.

— Она…

— Спит. — Самодовольно произнёс Палаван. Походу кое-каких настоек у Сетары не было.

— Вы что… изобрели хлороформ?

— Хло… чего?

— Потом. Начинаем! — Скальпель блеснул в руке героини, приближаясь к надутому животу пациентки. — Поздновато конечно делать кесарево, но выбора у нас нет.