— Мы еще не договорились насчет кара, — осадил оборотня Торин.

— Кар принадлежит моему пилоту. — Рим был непреклонен. — О чем тут можно говорить?

— Я его хочу, — выдал чужой ведущий. — Как насчет сделки? Несправедливо, что все самое лучшее достается только тебе, Рим.

— Не продается, — чавкнула я.

— А если подумать?

Я подумала. Потом еще подумала. Потом у меня кончился батончик.

— Обломись, — поерзала я, прерывая напряженную паузу.

— Грубишь, человек, — процедил чужой ведущий. Торин начинал по-настоящему злиться.

Еще бы. Какая-то мелочь смеет разговаривать с ним в подобном тоне. Нехорошо.

Мне уже не хотелось убивать, но по-прежнему хотелось есть. Не так сильно, как в начале, но все же.

— Не трогай мою команду, Торин, — встрял Рим. — Мы на одной стороне.

Щупальцебородого подобный расклад не устраивал. Ему явно хотелось высказаться, но при таком количестве свидетелей он этого сделать не мог. А какие взгляды он бросал в сторону нашей шерги! Той в свою очередь было все нипочем.

— Тебе ведь не кар нужен, — миролюбиво начала я. — Забрав его, ты уешь только меня, Риму плевать, если честно. Не обижай маленького пилота, который может стать тебе другом. Бабы — дело приходящее и уходящее, а деловое партнерство, оно ведь долгосрочно.

На лице Торина отобразилась борьба между сущностью ведущего и обычной обидой отвергнутого мужика. Ведущий победил.

— Какой интересный у вас пилот, — усмехнулся Торин.

— Ага, — весело кивнула я. — Давай погоняем?

— Никаких гонок, — тут же отозвался ксерк.

— Ну почему же, — улыбнулся Торин. — Я только за. А ставкой будет кар.

— Какой скучный, — погрустнела я. — Никакой оригинальности. Я понимаю еще, жаркая ночь в моих объятиях, но кар — так предсказуемо, если честно.

Торина заметно передернуло.