— Хорошо, — согласился я. — Аш зимой спит, и проблем быть не должно, если гости не станут ломиться в конюшню и гостевые дома. Пусть приходят, всё покажу.

— Решено. С Вашего позволения, я пойду, — сказал он, вставая. — Нужно отдать пару распоряжений и подготовить отряд следователей, чтобы потрясти Торговую гильдию. Вы не знаете, кто продал им то самое зелье? Может, есть подозрения?

— К сожалению, не знаю, — я тоже встал. — Если выясню, сразу сообщу. И наоборот, если сможете узнать, кто это был, скажите мне. Из-за него пострадало много людей, среди которых и мои знакомые. Ноги бы вырвал этому человеку.

— Обещаю, — сказал он. — Вы мне как-то говорили, что все заболевшие были в один и тот же день на храмовой площади. Я привлёк отдел ядов из Экспертного совета магов. Они не сумели полностью разобраться, что это была за болезнь, но признались, что она практически не заразна, что для болотной чумы несвойственно. Обязательно нужно найти того, кто смог создать столь необычную отраву. У господина Ламбера припасена для такого человека камера рядышком с Губителем.

Проводив господина Хорца, я вернулся в гостиную, где уже ждали Ивейн и Виера.

— Маг точно сгорел? — спросил я.

— Точно, — подтвердила Виера.

— Тогда осталось проверить, кто следит за нашим домом, и можете идти отдыхать. Завтра можете выспаться, я утром никуда не собираюсь. Буду примерять наряды для Зимнего бала.

— А мы проверили, — сказала Ивейн. — Пока ты господина Хорца ждал. Это люди из городской стражи, подчинённые капитана Фаркаш. Они врут, что преступников ловят в Старом городе, но мы их трогать пока не стали.

— Хорошо. Идите отдыхайте. Вон, забирайте конфеты бодрящие. Там только запах от трав, на вас они почти не подействуют, но сон прогонят.

— Ага, спасибо, — обрадовалась Виера и принялась перегружать конфеты в поясную сумку.

— Ребёнок, — сказала Ивейн.

— А что? Я люблю вкусненькие и бодрящие, как те, что Уни делала. Мне нравились.

— Такие, как Гуин делала, опасно часто употреблять, — наставительно сказал я. — Ей за это по шее надо дать, а не благодарить. Я тебе пилюлю голодного остервенения дам попробовать, бодрящую.

— Диана ей тоже этой пилюлей грозила, — улыбнулась Ивейн. — У нас есть парочка таких, но мы бережём, на всякий случай. Пошли уже.

Ивейн подцепила подругу под локоть и повела к выходу. Я покачал головой, забрал с подноса оставшуюся алхимическую бумагу и ушёл спать.

* * *

День Зимнего бала в Императорском дворце для меня начался с лекции в академии. Обычно этот праздник у студентов означал наступление зимних каникул, но в этом году праздник перенесли почти на месяц. Пропускать занятие по алхимии мне не хотелось, тем более, что обещал присутствовать. Старшему преподавателю это польстило, и сегодня он был в ударе, увлечённо рассказывая о разных способах получения чистейшего дистиллята и концентратов в виде жидкостей и порошков. Не забыл я и про сестёр Моленар, которым кто-то доставлял неприятности в пансионе и в академии. Хотел привлечь к этому делу асверов, чтобы решить проблему кардинально, но подумал, что это как-то грубо, и отправился на поиски Дагни Левек. Про жизнь студентов из богатых и бедных семей она могла рассказать много, как и посоветовать нужного мне человека.