— Почему раньше не сказал? — нарушил молчание Фарт.

— Не знаю. Боялся, что попрешь. — признался Геракл — Вдруг жемчужина одна будет?

— Ты идиот?! — возмутился Фарт — Даже если и одна, что, других тварей нет? Не решили бы проблему?!

— Ну, не знаю. — смутился Геракл.

— Рассказывай. — произнес Фарт — Прямо с самого начала. Потом думать будем.

Как Геракл уже рассказывал до этого, город, в котором он вырос, был спутником завода тяжелой промышленности, построенным в степи. Отличное место для того, чтобы удавиться от депрессии. Работы нет, учебные заведения, максимум — ПТУ, сегодня гордо именуемыми колледжами. Местное население занимается в основном тем, что бухает. Те, кто умнее и более легкий на подъем, давно уехали в другие места. Население после закрытия завода основательно сократилось.

— Погоди. — прервал повествование Фарт — То, что ты описал — существовать не может. На что люди бухают? Где средства на пропитание берут?

— Ну, не всё так мрачно. — признался Геракл — Это я сейчас смотрю через призму моих юношеских воспоминаний. А так, где-то работают. Что-то воруют. Какие-то дела ведут. Большой удачей считается пристроиться в гос-контору, особенно к ментам. Там платят неплохо и всегда вовремя. Власть, опять же. Уважаемый человек! Но все это, не поверишь, даже по сравнению с Воскресенском, какое-то… Не знаю. Движение воды в стакане, когда ложечкой чай помешаешь. Понимаешь? Вроде, движение оно есть, а результат отсутствует. Сколько воды в стакане было, столько и осталось. Мне продолжать?

С семьей Гераклу не очень повезло. Мать… Скажем так, довольно ветреная особа, любительница крепкого алкоголя. Как итог — четверо детей от разных отцов. Трое пацанов и девчонка. Геракл был третьим по старшинству. Нравы в семье соответствующие. Геракл рассказывал, как с раннего детства был свидетелем редко прерываемых загулов в их квартире. Как постоянно получал зуботычины от всех, включая мать и собутыльников, как не хотел идти домой после школы, как… Да много чего «как». Фарт такое только в кино видел. В депрессивном кино.

— И что, при таком образе жизни ювенальная юстиция на это закрывала глаза? Чего мать родительских прав не лишили?

— Постоянно пытались. Но на суд она всегда приходила трезвой, чистой и со слезами в глазах. Да и были у нее какие-то подвязки в местных органах. Я не знаю. — признался Геракл — Мы для нее были не дети. Мы для нее были источник дохода. Мать-одиночка с четырьмя детьми. И за каждого государство что-то там выплачивает. К тому же, не забывай, это не Москва. Это маленький провинциальный городок в жопе мира. Какая ювеналка? Ты о чем?