Коридор был узким, не рассчитанным на меклонца, и тот в очередной раз изменил форму, сплющился.

– Почему они не заблокировали пульт? – риторически спросил Кей. – Нас словно специально пропустили.

– Возможно, – согласился идущий впереди Кас/с/ис. – Но стоит ли об этом жалеть?

Дверь оказалась закрытой, но меклонец даже не стал тратить на нее заряд. Навалился передними лапами и выбил внутрь.

В маленькой белой комнатке сидел за столом врач. При появлении меклонца и двух людей в броне он торопливо поднялся.

– Я вольнонаемный, и у меня аТан, – быстро произнес он. – Вам не требуется меня убивать. Я даже не обязан сопротивляться… и не собираюсь этого делать.

Кей обвел взглядом помещение. Три двери, ряд закрытых стеклянными дверцами шкафов. Лекарства, инструменты, полуразобранный хирургический робот на диагностическом стенде.

– Где твой пациент, врач? – спросил Кей.

– Мальчик? В реанимационной. Его не следует транспортировать, состояние крайне неустойчивое.

Врач доброжелательно улыбнулся.

– Твоими стараниями «неустойчивое»? – полюбопытствовал Кей. – Где?

Кивок на одну из дверей.

– Он один?

Снова кивок, но слишком поспешный.

– Убей его, Кас/с/ис, – попросил Кей.

Меклонец взмахнул резко удлинившейся лапой, и шея врача хрустнула. С неестественно вывернутой головой он упал на пол.

Кей и меклонец обменялись взглядами.

– Попробуем, – решил меклонец, грациозно подходя к указанной двери. Кей встал слева от него, метрах в двух. Не оборачиваясь, велел Томми:

– Стой за порогом. Наблюдай за комнатой. Если что, иди к Андрею.

Он включил плазменный режим «Серафима» и осторожно прикоснулся к стене. Пластик таял как льдинка на огне.