Квартира Мехлиса встретила их тишиной. Царящая в комнатах идеальная чистота и роскошная мебель, на которой кое-где виднелись бирки с инвентарными номерами, создавали странное чувство, что они находятся в музее. Не было здесь того тепла, которое возникает там, где постоянно бывают люди.

— Мы здесь практически не бываем, — пояснил Лев Захарович, — я и супруга постоянно на службе, а сын в училище. Так что квартира в полном вашем распоряжении. Располагайтесь. Ты, — Мехлис ткнул пальцем в Настю, — здесь, — и он открыл одну из дверей. — Это комната сына. Перед ними предстала маленькая комната, с обычной металлической кроватью, такая же была и у Сашки дома, письменный стол, полки с книгами, где школьные учебники смешались с художественной литературой. — А ты, Саша, у меня в кабинете на диване. Кабинет тоже оказался довольно скромной небольшой комнатой с письменным столом с большой фотографией Сталина на стене над ним, огромным количеством книг на полках и кое-как притулившимся в уголке маленьким кожаным диванчиком. Сашка еще подумал, что спать будет неудобно, слишком уж он был коротким. Но Лев Захарович, подойдя к дивану, откинул в стороны массивные круглые подлокотники, что сразу увеличило длину спального места. Пока ребята робко оглядывались, Мехлис зашел в еще одну комнату и через некоторое появился оттуда со стопкой постельных принадлежностей. Кинув их на диван, он сказал: — Здесь белье, постелите сами. На кухне в буфете консервы и крупы. Что найдете, берите, не стесняйтесь. Завтра придет домработница, я ее о вас предупрежу. Меня до завтра не будет. Из квартиры, пока не разрешу, не выходить. За вами будут присматривать на всякий случай. Все. Я поехал.

Хлопнула дверь, раздался щелчок закрывающегося замка, и ребята остались одни в пустой квартире. Настя как-то сразу поникла, как будто из нее выпустили воздух, подошла к ближайшему стулу и устало опустилась на него. Сашка так и остался стоять, глядя на девушку. Ее маленькая сгорбленная фигурка вызывала жалость и разрывающее грудь желание обнять, утешить, защитить. Он уже было сделал шаг к ней, но остановился. Подумалось, что своими действиями обидит девушку, сделает только хуже. А еще ему было стыдно, что втянул Настю во все это. Не надо было отправлять ее к Берии. Сам бы разобрался. Все равно его бы стали искать и нашли. А так, теперь не понятно, что будет с ними. И зачем Лаврентию Павловичу понадобилось, чтобы Настя пошла на службу в НКВД? Ну, какая из нее сотрудница? Маленькая, робкая, скромная. Девушка, подняла на парня мокрые от слез глаза: