— Да, — сказал он, — именно так все и произойдет. А что будет со мной... и с вами?

— Я не пытаюсь предсказывать собственное будущее, — ответил Влади. — Это, конечно, огромное искушение, однако слишком уж большое разочарование приходится испытывать, когда знаешь, что тебя ждет, но при этом не в силах что-либо изменить. И к тому же знание будущего пугает. Что касается вас... все несколько странно.

Тон, каким он это сказал, очень не понравился Драгошани. Он поставил стакан и подался вперед.

— Что именно странно? — спросил он. Ответ мог оказаться весьма важным.

Влади подлил еще водки в оба бокала.

— Для начала давайте проясним кое-что. Относительно вас и меня, — сказал он. — Я вам не соперник. У меня нет видов на руководство отделом экстрасенсорики. Никаких. Я знаю, что Боровиц вместе с вашей рассматривал и мою кандидатуру на этот пост. Но меня эта работа не интересует. Думаю, вам следует об этом знать.

— Вы хотите сказать, что отказываетесь от нее ради меня?

— Вы здесь не при чем, — покачал головой Влади. — Я просто не хочу занимать этот пост. И не завидую тому, кто его займет. Юрий Андропов не успокоится, пока не уничтожит нас, даже если ему придется потратить на это остаток жизни. Честно говоря, я вообще предпочел бы держаться от этого в стороне. Вам известно, что я дипломированный и опытный архитектор, Драгошани? Это действительно так. Предвидение будущего? Я бы с большим удовольствием рисовал в воображении проекты будущих прекрасных зданий.

— Зачем вы говорите это? — поинтересовался Драгошани. — Это не имеет никакого отношения к делу.

— Имеет. Это имеет прямое отношение к жизни. А я хочу жить. Видите ли, Драгошани, я уверен, что вы каким-то образом будете участвовать в смерти Боровица. В его “сердечном приступе”. Но если из борьбы с ним вы выйдете победителем — а это так и будет, — какие же шансы у меня? Я не храбрец, Драгошани, но и не глупец. Отдел экстрасенсорики — ваш...

Драгошани еще больше подался вперед. Сквозь темные стекла очков его глаза поблескивали красноватым светом.

— Но вы по долгу службы обязаны докладывать о подобных вещах Боровицу, Игорь, — скрипучим голосом произнес он. — А тем более о вещах столь важных. Вы хотите сказать, что ничего не рассказали ему? Или он уже знает, что я... буду иметь к этому отношение?

Влади поежился и выпрямился. На минуту ему показалось, что Драгошани гипнотизирует его своим почти змеиным взглядом. Или волчьим? Во всяком случае в его взгляде было нечто нечеловеческое.

— Я и сам не знаю, зачем я оправдываюсь перед вами, — наконец сказал он. — Ведь возможно, старый хитрец сам послал вас ко мне!