— Вот сумасшедшая, — шептал Дикообразцев, — она же разобьется! Или утонет… Надо что-то делать. Но что они могли? Пробраться сквозь толпу? Абсурд! Им и шага-то сделать не давали.

— Нет, отсюда нам не выбраться, — признал Дикообразцев.

Тогда, что было сил, что было воздуха, Анна закричала:

— Оксана-а-а! По-до-жди! Остановись! Не делай этого!

Но фигурка за перилами ее не слышала.

— Постой, Оксана! У нас к тебе есть дело! — кричал Дикообразцев изо всех сил. — Постой! Не надо! Однако, крик его лишь вызвал у толпы нетрезвый смех.

Фигурка же за перилами качнулась, буднично совсем вперед шагнула и даже вроде как повисла в воздухе на миг, но тут же оборвалась вниз.

Вода все ближе, ближе…

Удар! Султан из брызг, в которых отразились малиновые капли фейерверка. Такие праздничные. Всплеска от упавшей Оксаны никто не слышал.

— Зачем?! — Дикообразцев качал бессильно головою.

— Наверное, судьба, — сдержав тяжелый стон, сказала Анна.

Но Дикообразцев спрашивал о другом:

— Зачем я у нее похитил кольцо?

…Той ночью город заснул не скоро. Но все-таки заснул. Весь. До последнего милиционера. Лишь двое не спали. В городском саду они стояли, прижавшись друг к другу с нежностью особой, у памятника самому непонятому из поэтов. Они готовились отправиться в дорогу, которой нет конца. Как Волге. В путь, который их назад не приведет. А потому обоим было грустно. Через мгновенье, оказавшись под Гумиром, они не смогут принадлежать друг другу. Пусть будут рядом, пусть будут подле друг друга. Но — не возлюбленными. Нет!

У Вар-Раввана возлюбленной быть не может. Своим кольцом он обручен уже… Не спрашивайте с кем! Поэтому, шагая по дорогам Иудеи, скрываясь от римлян, теряя безвозвратно друзей, перенося все мыслимые лишенья, они все время будут идти бок о бок.

Но не вместе.

Он — Вар-Равван.

Она — всего лишь Анна. Каких немало.

… — Прости меня за все, что ждет нас, — шептал Дикообразцев возбужденно. — Прости за эту любовь, которую тебе отдать я не смогу. Нам без нее гораздо легче было б!

— Ну что ты? Зачем так говорить?.. Лишь наша любовь и держит этот мир! Все будет хорошо, ведь наши души давно уже живут одна в другой, — не соглашалась Анна.