Хуан Антонио честно притворялся, что наслаждается, хотя пристальное внимание его нервировало. Не ожидал он, не приготовился к такому любопытству.

А мне было хорошо. Я знала, какой сюрприз лежит в моей сумочке.

— Хуан Антонио, — позвала я, — ты умеешь быть откровенным?

— С тобой — безусловно.

— Тогда расскажи, как ты родился. На самом деле.

Он вздохнул.

— Да пошлая история-то. Банальная и противная. Моя мать — проститутка. Снимала клиентов в притоне. Почему не сделала аборт, когда забеременела мной, — никто уже не узнает. Мне был год, когда очередной клиент зарезал ее и застрелился сам. Когда протрезвел, ага. Меня взяла под опеку семья, жившая по соседству. Им требовались детские руки в хозяйстве. Лет с четырех я жил у Вэня. Вот и вся история.

— Но это только начало, — загадочно сказала я.

Хуан Антонио пожал плечами:

— Думаю, продолжение будет таким же скучным.

Я мягким движением вынула конверт из сумочки и протянула ему:

— Погляди, может, там найдется кое-что интересное для тебя?

На конверте красовался герб полицейской академии Кабаны. Письмо пришло вчера, и половину дня я уговаривала Крюгера дать его мне — хотела вручить сама.

Хуан Антонио переменился в лице. Открыл, достал листок пластиковой бумаги, четыре раза прочел текст, шевеля губами.

А потом вскочил и оглушительно завопил:

— Эй! Слушайте меня! Вы только послушайте, что принесла мне Делла Берг! Эй! Меня зачислили в колледж! В федеральный! Там уже идут занятия, но я догоню! Глазам не верю — я студент?! Я, Андрей Некрасов, — студент федерального колледжа?! Вот, глядите, — он помахал конвертом, — мне прямо оттуда написали! Это полицейская академия Кабаны, лучшая академия! Инженерный факультет!

Сначала было тихо. Потом люди вскочили с мест, кинулись обнимать и поздравлять Хуана Антонио. Со всех сторон неслись крики:

— Здорово!

— Ты молодец, Хуан Антонио!

— А что, коп — отличная профессия! Никогда без работы не останешься, копы-то везде нужны!