Очевидно, последним Мета слушала альбом рок-музыкантов, где у певца, как она однажды сказала, голос очень похож на его, Давида. Чтобы скрыть улыбку, Давид закусил нижнюю губу. Как он ни искал, ничто не указывало на то, что Мета изгнала его из своей жизни. Вообще-то он ожидал увидеть перед дверью коробку со своими вещами, включая письменное требование никогда больше не попадаться ей на глаза. Однако на обеденном столе лежал даже эскиз падающего дома, который он нарисовал целую вечность назад.

— Итак, если тебе это интересно, здесь была сладкая подружка Меты, та, которая с множеством локонов, — заявил Янник, откусывая ветчину. — Женщины наверняка как следует перемыли тебе косточки, потому что ты не только лгал ей, но еще и смылся, когда тебя раскрыли. Наверное, это было не самое достойное зрелище.

Несмотря на подколки Янника, Давид испытывал облегчение. Похоже, Мета утром совершенно спокойно отправилась на работу, и ни Хаген, ни кто-либо из его свиты не трогал ее. День она проведет в галерее или каком-нибудь другом безопасном месте. Значит, у него достаточно времени для того, чтобы найти Мету, прежде чем Хаген захватит ее на территории Мэгги.

— Убери Бурека с дивана, пока он не запачкал еще что-нибудь, кроме покрывала, и будем выдвигаться!

Давид никак не мог дождаться момента, когда войдет в галерею. Даже если Рахель будет проклинать его за то, что он нарушил свое обещание держаться от Меты подальше. Это он как-нибудь переживет, равно как и страх в глазах Меты, которой придется терпеть его рядом с собой до тех пор, пока он не отведет ее в безопасное место.

Однако прежде чем Давид сумел поднять с дивана своего друга, поспешно набивавшего рот, Бурек вскочил и с визгом попытался спрятаться за Давидом. На лице Янника появилось выражение паники.

— Вот дерьмо… — прошептал он, роняя на пол тарелку. Давид направился было к двери, но вдруг остановился. Дверь с грохотом распахнулась, и в проеме показалась ярко-рыжая шевелюра Мэгги. Женщина устало улыбнулась ему.

— Доброе утро, Давид, — сказала она. — Я привела гостей.

За спиной ее показался человек лет сорока. Он был высокого роста, с широкими плечами и сильными руками — несмотря на вполне зимнюю температуру, на нем не было ничего, кроме рубашки с короткими рукавами и полотняных брюк. На запястье у него были тяжелые электронные часы, вполне подходившие к старомодной прическе «под ежик». Глаза его были скрыты тяжелыми веками, так что от предательской сини осталась только тень. Уголки губ его странно чувственного рта были опущены, а взгляд лениво скользил по сторонам. Мэгги не нужно было даже представлять находившегося рядом с ней мужчину, потому что Давид, хотя никогда прежде его не видел, знал, кто перед ним: Саша решился ступить на улицы, находившиеся сейчас под протекцией Хагена.