Дурак, время теряю! Бегом назад. Как же плохо, что такой вариант не предусмотрели, что придется по городу метаться! Мать, мать, мать!

Васька опорожнил подсумки Сергеича, разложив магазины и гранаты по полу. И теперь вопросительно смотрел на меня.

– Разбираем все, – скомандовал я.

– А с Сергеичем что делать будем? – спросил он мрачно.

– Похороним, – буркнул я сквозь зубы. – Как сумеем. Давай подхватывай его за ноги.

Затащили его кое-как в архив, засыпанный бумагой, положили на пол.

– Ты что задумал?

– Кремируем, – решительно ответил я. – Людей здесь все равно нет, одни бандиты, а в городе до сих пор пожаров хватает. Еще один погоды не сделает.

– А мы как?

– А мы на прорыв бегом, – ответил я. – Нет других вариантов. Нам надо от наблюдения уйти, иначе хана. Выход проверь.

– Есть.

Васька убежал обратно, а я начал нагребать под тело груду бумаг. Пусть хоть так, их здесь много, гореть будут долго и жарко, должно хватить. Ну нет возможности у нас нормальную могилу вырыть и над ней салютом три раза выстрелить. Нет. Если со мной что случится, так пусть хоть так, как мы его сейчас, чем просто лежать здесь кормом для всякой сволочи.

Топот ботинок по старому линолеуму, вбежал Васька:

– Морф вернулся, падла! У крыльца сидит.

– Маруда! – заорал я, пнув стол так, что он завалился набок, а потом, не удержавшись, влупил кулаком в стенку стеллажа. – Так и привяжется теперь! А-а, скотина!

– Завалим?

– Хрен там! – в бешенстве заорал я. – Пытался уже, сразу сваливает, а попадать ему только в мозг.

Что делать, что делать? Все. Допрыгались? Как-то неохота. Мы пока при оружии и патронах, и ноги бегают, надо прорываться. Только как?

– Есть идея! – вдруг аж подпрыгнул Васька, после чего начал судорожно стаскивать с себя рюкзак.

– Что?