Или вот еще Rudi236 (44). Тренер. Широкое, с ямочками на щеках лицо самолюбивого неудачника. Глубокие морщины вокруг глаз. То отталкивающее сочетание телесной крепости и телесной же изношенности, которое встретишь разве у спортсменов и неудачливых танцовщиков. На одной из карточек Руди в трусах и майке цветов шведского флага, с мячом в руке. «Моя невеста должна разбираться в футболе», — отмечено в профиле. Так и написано: должна.

Выходя в сумерки из ярко освещенного трамвайного брюха Фаина вдруг осознала, что успела воспылать к «Доске» тем ледовитым презрением, на которое охотно идет душа в отношении мест, когда-то вселявших настоящие надежды и в отношении тех, кто уже свое отбыл, отслужил, высосан, как длинноногая мумия комара на банном оконце.

11

11

На вечер первого мая было назначено празднование дня рожденья Клуба.

Как-то во хмелю секретарша герра Дитера Алена (26) клялась Фаине, что видела учредительные документы. И в них будто бы датой образования организации значилось 10 октября.

Но праздновали все равно на майские — рачительный герр Дитер (кстати, 61) волюнтарно назначил годовщину на праздничный день, чтобы что-то там такое сэкономить.

Разодетые сотрудники и гости подтягивались к зданию Института пищевых кислот отовсюду — со стороны метро, от троллейбусной остановки, из-под запущенных сиреней парка «Молодежный». Некоторые выкарабкивались из такси, волоча за собой тяжелые шлейфы элитных запахов. Иные приезжали на собственных машинах — они останутся ночевать на корпоративной парковке. Не хватало, пожалуй, только десантирующихся с парашютами.

Пока герр Дитер, ради такого случая прилетевший с курорта в обществе своей похожей на вяленую скумбрию супруги, поздравлял офисных сидельцев и говорил положенные по протоколу благоглупости, Фаина, стоявшая в самом удаленном ряду, шепотом заливала в мозги молодого дизайнера Димы (22) последние пожелания по оформлению летнего каталога. Тот обреченно кивал, косясь голодным взглядом на пиршественные столы, они недотрогами жались к белым офисным стенам.

Наконец всех пригласили поднять бокалы. Первый тост — за Клуб. Второй — тоже, в общем-то, за Клуб. На третьем начался стандартный фуршетный разброд.

Вкушать бутерброды с красной рыбой Фаине довелось в обществе трех молодых переводчиков. Их лица казались знакомыми, однако имен она не знала. Переводчики держались своей компанией и, казалось, не особенно следили за происходящим. Они запивали бутерброды жадными глотками шампанского.

— А я Бармалея недавно видел, в метро, — хвалился первый переводчик.