Она помолчала, гладя Злату по пушистым кудряшкам.

И вдруг спросила — звонким, плачущим голосом:

— Где Мойше? Он правда в этом доме? Это не шутка?

Глаза леди Констанс расширились от ужаса — от того, что Эстер могла допустить возможность такой жестокой шутки. Но сказать ничего она не успела. Потому что дворецкий привел Мойше.

Эстер все еще сидела, прижимая к себе Злату.

Мойше несколько мгновений стоял в дверях, пристально вглядываясь в нее. Потом тихо спросил:

— Тетя Эстер? Это ты?

Она нашла в себе силы только кивнуть. Слезы полились у нее из глаз — не отдельными слезинками, а сразу целым потоком. Леди Констанс никогда не видела, чтобы так плакали! А Джеймс — видел. Ведь он был давно знаком с Эстер… Он предполагал, что вслед за такими слезами, обязательно последуют громкие вопли, потом — обморок, а потом разнообразные предметы, вроде чашечек, чайничков и пепельниц, поднимутся в воздух и полетят… Возможно, в его сторону. Поэтому Джеймс покосился в сторону двери, прикидывая возможные пути для отступления.

Мойше сделал несколько шагов к Эстер. Остановился.

Эстер протянула к нему дрожащие руки… И вдруг — побелела еще сильнее, хотя казалось, бледнеть некуда, глаза ее закатились и она упала в обморок, придавив заверещавшую Златку и одного из спаниелей.

Джеймс вскочил и опрометью бросился из комнаты, боясь того взрыва неконтролируемых эмоций, который непременно последует за обмороком. Он ненавидел неконтролируемые эмоции! Особенно в исполнении Эстер: это было похоже на стихийное бедствие.

Спаниель принялся неистово лизать лицо Эстер — и она мгновенно пришла в сознание, чтобы оттолкнуть собаку и заключить в объятия обретенного сына.

4

Эстер прожила в доме Хольмвудов полтора года. За это время она успела в значительной мере изменить жизнь высокородной четы. То есть, жизнь Джеймса превратилась в непроходящий кошмар, как он того и ожидал. Зато леди Констанс, после многочасовых бесед с Эстер, пересмотрела свой взгляд на очень многие вещи и явления, а главное — осознала скоротечность и безвозвратность времени. Она забрала из закрытой школы своих мальчиков и нашла для них очень приличный колледж, откуда их отпускали домой на выходные, да и дома во многом изменила привычной аскезе. А потом решилась принять ухаживания обаятельного рыжебородого кинолога Джона Мак-Ларрена. После чего взгляд Констанс на супружеские отношения, как на некое неизбежное зло, требующее от женщины прежде всего бесконечного терпения, вдруг претерпели целый ряд изменений. В общем, когда Эстер наконец смогла покинуть дом Хольмвудов, Констанс и мальчики боготворили ее. А Джеймс ненавидел!