Те бурно выразили своё одобрение, особенно закончившие ужинать детишки, и гурьбой направились к выходу.

– Знаешь, – сказал, вставая из-за стола Олиф, – во всём этом и плюсы есть. Когда охотники узнают, кто ты, тронуть уже побоятся. У лемурцев очень серьёзная репутация.

– Возможно, – ответил я, подхватывая на руки только что подошедшую взвизгнувшую Малию. – Но поберечься всё же стоит.

Мы вышли наружу и направились к горкам. Взрослые родственники Олла продолжали обсуждать последнюю новость, вызвавшую у них шок, ещё не зная, как на неё реагировать, а мы, то есть молодёжь, надели лыжи, воткнутые в снег у входа, и покатили к более крутым горкам. Как раз начало темнеть и зажгли прожекторы, что сразу поменяло обстановку, и горки, по которым мы уже скатывались, приобрели незнакомые очертания, однако мы продолжали весело кататься. За следующий час мне пришло два десятка писем, из них двенадцать от местной администрации и от посольства Лемур на столичной планете Хиры, а также от моих людей. Диас пока не особо доверял гвардейцам, но они теперь совместно охраняли меня и Малию. Гвардейцы – только меня, как выяснилось, приказа охранять ещё простолюдинку, а они оба были дворянами, им никто не ставил.

Через полтора часа после того, как стемнело, родители начали скликать возмущённых до предела детей, собираясь домой. Те не хотели уезжать ни в какую. Я с ними был солидарен, давно не было такой тихой погоды. Ни ветра, ни снегопада, отдыхай – не хочу, но взрослые устали и хотели домой.

Собравшись, выяснилось, что пропала одна девочка, та самая, что сидела у меня на коленях перед приходом лемурцев. После недолгих поисков нашли её в детском кафе, в туалете, что-то невозмутимо напевающей на горшке. Только после этого мы спустились и наконец вылетели в поместье Олла.

Техники у Олла в гараже хватало, водить её могли все, так что длинная веретеница гладейров и флаеров потянулась в сторону столицы планеты. Прибыв на место, я убедился, что всё нормально, и мы с Малией и охраной вылетели в сторону частной площадки, где стояла её яхта. Гвардейцы были постоянно со мной, они отказывались терять меня из виду, пришлось поддержать их решение. На яхте они также летели с нами, устроившись на диванчиках с телохранительницами.

* * *

Малия правила не на «Кашалот», который тёмной массой висел на парковочной орбите «Шейна», а на станцию. Там у гостевого шлюза уже стоял лемурский крейсер, который притягивал взгляд своей необычностью. Ещё на Торене я получил сообщение от Еве и мэра Куи, что гости встречены и благополучно расселены по номерам единственного отеля «Шейна». Надо сказать, он был неплох, трёхэтажное сооружение на пятьдесят люксовых и пять королевских номеров, свой бассейн, бани, два ресторанчика, танцплощадка, всякие помещения для приёмов и пресс-конференций. В общем, хорошо оформленный дорогой отель для взыскательных гостей. Он у нас был законсервирован, но мэр провела моментальную расконсервацию и поставила туда своих людей из резерва. Всего пятерых, но этого вполне хватало для приёма и обслуживания гостей. Это было сообщение от мэра. Руссо экстренно закончил свой отдых на Торене, вылетел на станцию и прислал более подробный доклад. Например, было шесть попыток проникнуть на станцию. Четыре через технические туннели, но наши их заварили и поставили туда охранных дроидов, так что диверсанты лемурцев вынуждены были вернуться. Было ещё две попытки по внешней обшивке, но и они были пресечены, и капитану корабля по официальному каналу было вынесено предупреждение. В данный момент лемурцы, расселившись в номерах отеля, вели себя тихо как мышки, только несколько членов экипажа гуляли по парку рядом с отелем. На территорию станции ничего серьёзного они не принесли, после обнаружения первого диверсанта со стороны их крейсера, сразу же была ужесточена личная проверка при входе на станцию, так что пронести было что-то просто нереально. Но они тут сами виноваты, не фиг было доводить моих людей. Хотели проверить уровень защиты станции, видишь ли.