Он очнулся от боли, пронзавшей раскаленной иглой все его тело, казалось, что каждая клеточка медленно умирает, и, умерев, воскресает вновь, чтобы снова умереть. Его тело превратилось в поле для битвы жара и холода, порой, казалось, что его тело плавится от огня, бушующего внутри, а потом чудилось, что оно превратилось в лед, и вот-вот распадется мелкой ледяной пылью. Он не мог пошевелиться, позвать на помощь, или даже застонать, выпуская боль наружу. Он не слышал, не видел и никак не ощущал окружающий мир, у него сквозь пелену боли промелькнула мысль, а жив ли я, и есть ли этот мир вообще.

Дмитрий потерял всякое чувство времени, как вдруг неожиданно где-то совсем рядом прозвучал голос отца:

– Сколько можно дрыхнуть, скоро уже обед, а он еще в постели. Тань, давай поднимай его!

– Пусть, оставь его, он похоже вчера сильно погулял, встанет когда проспится. – ответила мама.

Постепенно стали возвращаться и прочие чувства, до его носа донесся запах котлет, которые, судя по звуку шипящего на кухни масла, сейчас жарила мама. Наконец ему удалось открыть глаза и слегка пошевелиться, боль неожиданно ушла и осталось ощущение пустоты и дикого голода. У Дмитрия закружилась голова, в нос ударил запах котлет. Он вскочил, быстро оделся, и прошел в кухню, но на пол пути накатил приступ рвоты, и он бросился к унитазу.

Спустя минут двадцать умывшись, переодевшись и вытираясь полотенцем которое дала ему мама, он, наконец, смог добраться до кухни. Мама смотрела на него жалостливо качая головой, а вошедший на кухню отец усмехнулся и хитро улыбаясь спросил:

– Сынок, тебе пивка не дать опохмелиться?

Дмитрий от одной только мысли о пиве – согнулся в очередном жестоком приступе тошноты и помчался к 'белому другу', но в желудке не осталось ничего способного извергнуться наружу.

– Толя, не мучай ребенка! – возмутилась мама.

– Хорош ребенок, до полуночи гуляет где-то, а потом приходит домой пьяный! – возмутился отец, – Тань, а что на обед.

– Сейчас узнаешь, все к столу!

Усевшись за стол, он сразу накинулся на котлеты, чем возмутил маму, она тут же убрала чашку подальше и налила борщ. После тарелки горячего и 10 котлет – Дмитрий всё же продолжал ощущать сильный голод, казалась, что всё съеденное только слегка приглушило его зверский голод. Мама смотрела на него с тревогой:

– Митя с тобой все в порядке? – обратилась она к сыну.

– Ма, просто я очень голодный, у меня же в животе совсем пусто было.

– Смотри, чтобы несварения не было.

– Да я сейчас даже гвозди переварю – усмехнулся Дмитрий – Ма, я пошел, прогуляюсь, а обед был очень вкусным – спасибо! – и махнув рукой ушел.