Алексей с великим усилием разлепил глаза. Перед ним вновь предстала привычная маленькая комната – ободранные газетные обои, потолок с грязными полосами, вздыбившийся желтый линолеум. Засохший фикус, который ему подарила наивная Мария-Антуанетта, он его уже три года не поливал. Всего-то тридцать метров вместе с кухней. Что ж, хоть хреновая, но зато своя. Иные вон по четыреста лет в очереди стоят.

За стеной меж тем творилась полная вакханалия. Невозможно было понять, кто верещит громче – свиньи или боевики. Ладно, понятно, что уснуть уже не удастся. Хотя какое тут спать, он и так опаздывает. Чертов будильник снова не сработал.

Ополоснув лицо ржавой ледяной водой, Алексей посмотрел в треснутое мутное зеркало над умывальником. Отражение ему не понравилось – бледный брюнет с карими глазами и заросший щетиной, бровь пересекает еле заметный шрам. И что Алевтина в нем нашла? Непонятно. Впрочем, вспоминать Алевтину сейчас явно не к месту.

Глотнув отвратного кукурузного кофе, Калашников быстро застегнул наспех одетую рубашку – принимать душ лень, тем более что в офисе есть отличная душевая, хотя и без горячей воды, но ее все равно никогда нет во всем городе. Натягивая брюки, он, прыгая на одной ноге, ухватил со спинки кровати черный пиджак, мельком взглянув на часы. Лифт не работет уже полгода, дряхлая «Победа» ржавеет в гараже-ракушке – «дизеля» купить не удалось, на бензоколонке вчера была гигантская очередь, а халявные талоны закончились неделю назад.

Сбежав по лестнице с восемьдесят седьмого этажа, Алексей ударил плечом полусгнившую дверь подъезда, покрытого облезшей зеленой краской. В глаза бросился гигантский светящийся плакат с рекламой «Кока-колы» – несмотря на привычку, он инстинктивно поморщился. Следует отдать Управлению наказаний должное – подобные штуки являются на редкость универсальной пыткой. От рекламы страдают все – и сторонники «Аль-Каиды», и антиглобалисты, и коммунисты, и даже бывшие жители США – они-то были уверены, что ТУТ уж точно не увидят этой рекламы. Да что уж там, самих сотрудников «Кока-колы» – и тех при виде щитов начинает тошнить. Есть, конечно, такие сотрудники, которых наличие ярких красно-белых плакатов только радует, но все же Управление даром хлеб не ест – их заранее селят в ту часть города, где висят плакаты с «Пепси»…

Пробежав мимо ларька с криво приклеенной бумажкой «Пива нет по понедельникам и во все остальные дни недели», Калашников еле успел запрыгнуть в облезший автобус, несущийся с реактивной скоростью и чуть притормозивший на остановке. Такси в городе не пользуется почти никто, непонятно, зачем они вообще существуют – ведь туда набирают слепых водителей. По запаху бензина они превосходно ориентируются в потоках машин, однако мало кто может выдержать то, что таксисты всегда привозят пассажиров по другому адресу. Разноцветные автобусы в городе только индийские – мало того, что человек двести набивается внутрь до упора, так еще снаружи гроздьями висит столько же.