— Ты останешься в башне и будешь защищать её, я договорился с Н" до, убедив его, что от тебя всё равно слишком мало толку в бою, а победа в поединке — всего лишь случайность. Береги её крепко, ученик, и постарайся сделать так, чтобы шальная стрела или тупой берсеркер тебя не свалили.

Договорив, старик лёг на кровать и практически сразу уснул. Могильщик ещё глотнул вина, но сразу отставил полупустой бокал. Всё-таки твёрдые руки и крепкие ноги нужные ему больше, чем успокоение в вине. Раздевшись, Велион лёг в кровать, намереваясь отдохнуть хотя бы с открытыми глазами, но практически сразу провалился в сон.

Ему снились фейри. Они устилали траву. Их оторванные крылья поблёскивали в крови, залившей всю землю. У половины не было голов, а вторая половина тянули к нему свои окровавленные ручки. Те, у которых они были.

Могильщик шагнул назад, но, услышав писк, остановился и поглядел вниз. Фейри с оторванными ручками и ножками устилали землю, сколько видел глаз. И он растоптал не меньше десятка, когда отступил назад.

Пошёл снег. Падая на землю, он пропитывался кровью и прикрывал покалеченные тельца фейри. Переведя дыхание, могильщик развернулся и бросился прочь.

Теперь на фейри наступать было куда проще.

Выбравшись из вишнёвой рощи, могильщик понял, что это был не снег, а лепестки вишни. Он вспомнил У" ри, её слова о том, как здесь прекрасно, когда вишни цветут. И могильщик был с ней согласен: когда лепестки опадают, можно не думать о том, что на земле может быть что-то ещё.

Позади раздался шорох. Обернувшись, тотенграбер увидел демона. Его рога походили на оленьи, но в пасти торчали клыки. Чётырёхпалые лапы демона загребали лежащих на земле фейри и отправляли их в рот. Демон улыбался, когда жрал, и покалеченные тельца вываливались из его рта. "Я доберусь до тебя", — будто бы говорили его глаза. И тогда могильщик снова побежал.

Но дорогу ему преградил Лепесток Вишни. Башни замка были обрушены, а от частокола остались лишь обугленные пеньки, покрытые кровью. Около башен лежали груды тел. Вспомнив об У" ри, тотенграбер побежал к башням.

Но все были мертвы. Он видел К" ле с распоротым животом, видел У" ри в оборванной и окровавленной одежде. Её груди были отрезаны, а горло будто грызли собаки. Но это сделали не собаки. Повернувшись, могильщик увидел Иргура. Его глаза вылезли из орбит, а изо рта текла кровавая слюна. Брюхо ярла вздулось, но он продолжал пожирать чью-то жирную ногу.

Это нога Н" до, — понял могильщик.

— Кажется, Иргур заглотил слишком много, а, друг могильщик?! — крикнул с набитым ртом молодой ярл. Он тоже был мёртв — из его брюха торчал меч, когда принадлежавший могильщику. Из раны в животе вываливались куски тела Н" до — целый глаз, обглоданные пальцы, ломти окровавленного жира. — Но Иргур сожрёт этот кусочек! — весело продолжал Иргур и снова принялся вгрызаться в ногу бывшего главы клана Голг.