— Мы умрем ради Роя, — заявил командир керкаров, внимательно прислушиваясь к переговорам людей. — Одна особь — это ничто. Рой — все!

— Ребята, я с вами, конечно. — Лицо Семена на экране было спокойно и торжественно. — Первый раз, что ли, против фашистов выходить! Тех победили и этих разобьем.

— Может, посадим в «Соргам» семьи юристов, экономистов? — предложил Слава. — Наемников? Все-таки отправим от греха подальше? Наташ, займешься?

— А чего сразу Наташа?! А может, Лера?

— А может, Лера, — легко согласился Слава. — Давайте-ка обе. Все. Решено. Быстро грузите в «Соргам» лишних людей и вылетайте. Как только вы улетите, я начну атаку. И не спорьте! Вас не будет — руки у меня будут развязаны. Берите всех, кто захочет. Никого не принуждайте оставаться, объясните ситуацию. Пока они здесь все равно не нужны, тут будут биться корабли, а не люди. Все, бегом, бегом!

Слава несколько раз хлопнул в ладоши, и все зашевелилось, забегало, закружилось. Он уже не видел, как в трюм бежали люди из кают, тащили какие-то узелки, грузились в крейсер, — его внимание было приковано к туче искорок, медленно и прихотливо перемещающихся возле Алусии. Они выстраивались в какие-то узоры, отходили, потом снова подходили, и все это было похоже на танец мошкары над водой жарким июльским днем.

«„Соргам“ стартовал, — послышался в голове Славы голос Шаргиона. — Ты не спрашивал меня, хочу ли я улететь…»

«А ты хочешь? — задумчиво спросил Слава и усмехнулся: — Шарги, ну чего ты развлекаешься? Я же чувствую тебя каждую секунду! Ты — это я! Чего я буду спрашивать у самого себя?»

«Ну и спросил бы! — пустил волну смеха Шаргион. — Жалко, что ли? А я бы сказал, что без тебя жить не смогу!»

«А то я не знаю!» — рассмеялся Слава, и оставшиеся в рубке с удивлением посмотрели на своего Императора. Он пожал плечами и пояснил:

— Шарги спрашивает, почему я не спросил его, не хочет ли он улететь. Вот и смеемся.

— А что в этом смешного? — не поняла Сильмара.

— А то, что Шаргион не сможет жить без своего Посланника, — пояснил Гена, поглаживая плечо жены. — Он умрет, когда погибнет Слава. Эта серия «десять» отличалась исключительной верностью шаргионов своим Посланникам. Они не выдерживали их гибели, сходили с ума и кончали жизнь самоубийством. Я удивляюсь, как это ваш Шарги сумел пережить своего прежнего Посланника. Тот наверняка что-то с ним сделал, прежде чем уйти, — скорее всего стер память и погрузил в сон на очень долгое время. Потому он и выжил. Вот так вот. Теперь понятно, почему они смеются? Они прекрасно знают, что не могут жить друг без друга.